Самиздат в СССР. Тексты и судьбы. Ю. А. Русина

и военных областях; о религиозных преследованиях в лагерях.

      В одном из своих первых эмигрантских интервью А. Гинзбург так отвечал американским журналистам:

      – Каким Вы видите будущее России?

      – Я пессимист и думаю, что политическая система в течение моей жизни не изменится. <…> Но за последние 20 лет я вижу фантастический рост общественного сознания.

      – Какова роль диссидентов?

      – Диссиденты у нас играют ту роль, какую здесь, на Западе, играет нормальная, свободная пресса.

      – Какие виды диссидентской деятельности наиболее эффективны?

      – Любые, но единственное, чего я не приемлю – это насилие.

      – Что было главным в вашей деятельности?

      – Работа в Солженицынском русском общественном фонде.

      – Будете продолжать борьбу отсюда за права человека в СССР?

      – Это как-то естественно, но я не уверен, что буду это делать профессионально <…> никто из нас в Советском Союзе не был профессиональным борцом. И мне бы хотелось продолжать эту российскую традицию, <…> т. е. жить не за счет этого. Не знаю, как мне это удастся[50].

      Совершенно иной и очень трагичной была судьба Юрия Галанскова. Документы о нем в архиве самиздата радио «Свобода» появились уже после его трагической гибели в Мордовском лагере.

      Юрий Галансков учился на историческом факультете Московского государственного университета, а после отчисления – на вечернем отделении Историко-архивного института, работал в Государственном литературном музее.

      Он писал стихи, участвовал в литературных чтениях у памятника Владимиру Маяковскому. В 1961 г. Юрий принял участие в создании поэтического сборника «Феникс», получившего известность в самиздате. Галансков был одним из организаторов «митинга гласности» на площади Пушкина в Москве 5 декабря 1965 г. в защиту арестованных литераторов Синявского и Даниэля, за участие в котором подвергся кратковременному аресту. На следующий год, также 5 декабря, Ю. Галансков вновь организовал на площади Пушкина митинг общественного несогласия с антиконституционной политикой власти. Вслед за Л. Чуковской он написал открытое письмо М. Шолохову, осудившему писателей, опубликовавших свои произведения за границей, которое отправил одновременно в редакции «Нового мира» и «Литературной газеты». В своем обращении к Нобелевскому лауреату, называя литературу «специфическим, самым доступным и самым эффективным способом познания мира, способом воспитания чувств и формирования психологии», Галансков говорит о том, что «в России шестидесятых годов машинописная перепечатка лучших образцов современной отечественной литературы достигла, вероятно, беспрецедентных масштабов – только с начала шестидесятых годов мы массово начали читать Пастернака, Ахматову, Цветаеву, Хлебникова, Мандельштама, Булгакова, Платонова и т. д.»[51].

      Галансков исповедовал идеи пацифизма и пытался создать антивоенную

50

АС, Biographical files // HU-OSA, 300/ 8 5/ 1 3.

51

Юрий Галансков. Открытое письмо депутату XXIII съезда КПСС М. Шолохову // Антология самиздата. Неподцензурная литература в СССР 1950-е – 1980-е гг. Т. 2. С. 16.