Время надежды, или Игра в жизнь. Татьяна Васильевна Смирнова

В его глазах застыла тревога.

      Надежда непроизвольно зажала рот ладонью. Максим, не отрываясь от экрана, обнял жену, словно пытался её защитить.

      Марина даже подалась вперёд, внимая коллегам с центрального телевидения, а потом и вовсе встала из-за стола и подошла к телевизору ближе.

      В столовой воцарилась тишина – слышен был только голос диктора, рассказывающего о терактах на фоне шокирующих кадров хроники с места событий.

      В это время в столовую влетел Антон – высокий симпатичный парень с длинными волосами, собранными в «хвост» на затылке, в тельняшке и шортах по колено. На ногах – тапочки, как у Марины, только в виде «собачек», примерно 45 размера. Он явно был ещё не в курсе событий.

      – Всем привет! Почему меня никто не будит? А если бы мне сегодня не ко второй паре? Вот она, ваша забота!

      Заметив напряжённые лица родных, Антон озадачился. На него дружно зашикали и замахали руками. Тут Антон и сам услышал о терактах, растеряно посмотрев на родственников:

      – Ничего себе, новости с утра…

      Антон подошёл к столу, взял кружку деда и, не отрываясь от экрана, залпом допил его чай. При других обстоятельствах Николай Васильевич непременно разразился бы тирадой на этот счёт, но сейчас даже не обратил на внука внимания.

      Диктор сообщал подробности трагедии, а на плите в сковородке дымились подгорающие оладьи…

      ***

      За рулём «внедорожника» сидел Максим, рядом с ним Надежда. На заднем сидении расположились Марина и Антон. Говорить никому не хотелось – каждый думал о своём, и в салоне повисла гнетущая тишина.

      Машина остановилась у здания «Воронежского телецентра». Максим, не оборачиваясь, бросил через плечо:

      – Первый пошёл!

      Марина открыла дверь автомобиля, но выходить не спешила – словно хотела ещё хотя бы минуту побыть с родными.

      – Рано не ждите – у меня вечерний эфир. Да и вообще…

      Нехотя покинув машину, махнула всем рукой на прощание и – высокая, стройная, красивая – скрылась в дверях телецентра. Антон, глядя ей вслед, заметил с плохо скрываемой нежностью:

      – Телезвезда наша…

      Надежда вздохнула – после утренних событий всё словно приобрело особый смысл и значение. Она поняла, о чём сейчас думал Антон: как хорошо, что у него есть такая замечательная старшая сестра, – и как было бы ужасно, если бы её вдруг не стало… Она и сама теперь думала только об этом – и сердце сжималось от тревоги. Потерять в результате подобной трагедии кого-то из близких – что может быть страшнее? Надежда гнала от себя эти мысли, но они возвращались вновь и вновь, как надоедливые осенние мухи…

      Машина тронулась с места и поехала привычным маршрутом: следующая остановка – университет. Стараясь хоть немного отвлечься от тягостных дум, Надежда обернулась к сыну:

      – Антоша, что с курсовой?

      Антон, явно не расположенный к разговору, флегматично протянул, глядя в окно:

      – Да что ей будет, мам?

      Максим посчитал своим долгом вмешаться:

      – Ей-то