Время надежды, или Игра в жизнь. Татьяна Васильевна Смирнова

папкой подмышкой. Было видно, как ему всё надоело, и больше всего в этот погожий субботний денёк он хотел бы оказаться на берегу речки с удочкой, а не брать показания с этих двух чумазых перепуганных девчонок, от которых за версту несёт спиртным…

      – Это вы, гражданочки, раненого привезли? – строго спросил милиционер, присев на лавочку.

      – Мы… – шмыгнула покрасневшим распухшим носом Лена.

      Милиционер снял фуражку и положил её рядом с собой, достал из кармана серых форменных брюк несвежий носовой платок, вытер потное лицо, вытащил из папки листок бумаги и, устроившись поудобнее, приготовился писать.

      – Угораздило же вас в субботу… – проворчал страж порядка. – Ни одного нормального выходного ещё не было… Что за народ – как суббота, так обязательно членовредительство какое-нибудь…. Будто сговорились… Давайте всё по порядку…

      Последующие двадцать минут Лена и Надежда, отчаянно жестикулируя, эмоционально рассказывали милиционеру о случившемся. Тот морщился, крякал, вздыхал и старательно записывал за девушками. Пару раз он вытирал взмокший лоб; достал еще один листок бумаги.

      – А номер машины вы, конечно же, вы не запомнили? – спросил милиционер устало, закончив писать.

      – Нет! – хором ответили Надежда и Лена.

      – Тогда распишитесь на двух листах – здесь и здесь. Ваши адреса есть, если надо будет – вас вызовут… Гуляйте, красавицы… Пока…

      – Что значит «пока»? – возмутилась Лена. – Вы что, нам не верите?

      – Да тухлая история какая-то, – вздохнул милиционер, поднимаясь с лавочки и надевая фуражку. – Неправдоподобная. Перепутать ногу с палкой… Долбануть топором…

      – Говорю же – темно было! – Надежда тоже вскочила со скамейки. – Костёр погас! Женька мёрзнет! Ноги голые! Что мне оставалось делать?!

      – Что делать? – пожал плечами милиционер. – Не знаю. Укрыть чем-нибудь…

      – Да нечем его укрыть было! В том-то и дело! Единственные штаны – и то мокрые были! Сушились у костра! А костёр начал гаснуть! И погас бы!

      – Ладно, разберёмся, – милиционер аккуратно сложил листы с показаниями в папку. – Я вот ещё с пострадавшим потолкую, когда оклемается…

      – А он вам ничего нового не скажет, – буркнула Надежда, снова усаживаясь на лавочку рядом с Леной.

      – Посмотрим… – многозначительно сказал милиционер, направляясь в сторону больничного крыльца.

      Интуиция подсказывала ему, что дело тут нечистое, но она же подсказывала и другое: что-либо доказать будет трудно. Старший лейтенант Бричкин уже двадцать лет боролся с преступностью у себя в районе и очень хорошо уяснил одно: лишняя головная боль с плохими показателями раскрываемости никому не нужна – ни ему, ни начальству. Свой долг он частично выполнил – показания с не совсем ещё трезвых подружек взял; очнётся от наркоза их дружок – опросит и его. И если заявления от парня не поступит, то и дела никакого не будет. И тогда, может быть, он ещё и на рыбалку сегодня успеет…

      В пустой шестиместной палате в углу на кровати лежал Женя с