Время надежды, или Игра в жизнь. Татьяна Васильевна Смирнова

спросила она подругу. – Подумаешь, 45 лет всего… Ещё только будет 13 августа…

      Надежда покачала головой.

      – Не смеши… Я ведь не собираюсь прожить две жизни, Лен. Всему своё время… Кстати, у меня, кажется, уже «второй переходный возраст» начался… Третий месяц «гостей» нет… И состояние ужасное…

      – Да брось! – воскликнула Лена. – Вроде бы ещё рано для климакса!

      – Тише ты! – прошептала Надежда, напряжённо оглядываясь по сторонам. – Ненавижу это слово…

      – Да что в нём такого? – пожала плечами Лена. – Слово как слово. Ничем не хуже аппендицита. Но мне всё-таки кажется, что ещё не время. Лет семь, как минимум, ещё помучаемся…

      – По-разному бывает, Лен… – вздохнула Надежда. – Случается он… Ну, слово это противное… И ранний совсем… В врачу я, конечно, схожу, но только на следующей неделе. Не то что меня это как-то уж сильно расстроило, но… Такое ощущение, что всё уже в прошлом, понимаешь?.. Вот из-за этого всего и хочется – дико хочется! – вернуть всё назад, всё исправить, всё успеть… Эх! Я бы и тебе жизнь подправила…

      Лена заинтересованно посмотрела на Надежду.

      – Да ладно! Это как?

      – А легко! Женьку Богомазова в армию бы не пустила! Вы бы с ним поженились, детишек нарожали…

      Лена изменилась в лице и укоризненно посмотрела на Надежду, но та, увлекшись, этого не заметила и с воодушевлением продолжила:

      – Сейчас бы ты уже бабушкой была! Точно! Не пошёл бы Женька в армию, остался бы жив… У вас получились бы такие красивые дети!

      Наткнувшись на тяжелый взгляд подруги, Надежда испуганно замолчала.

      – Ой, прости! Вот я дура!

      Лена грустно покачала головой, неторопливо изорвала белую салфетку на мелкие кусочки и посыпала ими стол, как снегом. Всё это время Надежда сидела с виноватым видом и не знала, куда спрятать глаза от стыда, осознав, что допустила вопиющую бестактность.

      – Да, Надюха… – произнесла, наконец, Лена. – Умеешь ты утешить… Знаешь ведь – я всех своих мужчин сравнивала с Женькой. Бессмысленное оказалось занятие. Радует одно: в твоем замечательном сценарии есть один неизменный персонаж – это я. И я там, надо полагать, буду тоже… (Лена передразнила подругу) совершенно счастлива… Совершенно…

      Надежда поняла, что прощена, смущенно улыбнулась и развела руками: ну, что тут, мол, поделаешь, если иногда «клинит»…

      – Знаешь… – тихо проговорила она, – я не пережила бы потерю Максима. И измену тоже… Ведь это равносильно потере… Не простила бы и не пережила… Если бы я только узнала, что у него есть какая-то другая, «параллельная» со мной жизнь, – на этом бы наша история сразу и окончилась… А дальше всё теряет смысл… Мне страшно об этом даже думать.

      – Вот и не думай, – сказала Лена, доставая кошелёк. – И так тошно… Сегодня моя очередь платить, а ты зови официанта. Надо идти – работы полно… И знаешь… Всё-таки ты у меня какая-то инфантильная…

      – Ну, хоть не малахольная, как обычно, – махнула рукой Надежда. – Уже прогресс.

      ***

      Вечером,