Волчья любовь. Angel Soul

со спицами, играя с петлями белой шелковой пряжи. Она была само совершенство, кроткая, красивая женщина с грустными глазами и бледными губами. Вдруг она подняла свои глаза и встретила его, он растерялся, покраснел и поклонился, пошел дальше по коридору, как услышал пение ее слов:

      – Куда же вы, Петр Васильевич!

      Он вернулся на место.

      – Здравствуйте Мария Елизаровна!

      – Здравствуйте! Что же вы проходите мимо и не здороваетесь!

      – Простите, виноват, не хотел вас отвлекать от вашей работы, очень красиво! – Подходя ближе к ней и удивляясь ее красоте.

      – Да вот к смерти готовлюсь! – Раскрывая кружева в своей белизне и узорами.

      – К чьей? – удивился Петр.

      – К своей. Раз уж вы так часто к нам приходите, значит, скоро!

      Он не понял. Задумался и взглянул на ее ровное мраморное лицо, она как кукла без эмоций смотрела на него, и он не мог понять то, что она имела в виду.

      – Вы меня простите, но я уже понял со слов Сергея Антоновича, что приходить не нужно. Я удаляюсь и больше вас не потревожу.

      – Да, будьте так любезны, осталось совсем недолго, – чуть заметно улыбнулась она, и красота ее стала еще больше привлекательнее.

      Выйдя из дому, Петр был в сомнениях, как на встречу к нему по очищенной дорожке от снега шел Иванко.

      – Здравствуйте, Петр Васильевич! – звонко поздоровался он, чуть заметно напрягаясь.

      – Здравствуй! Как ты вырос! Жениться тебе пора! – Остановился Петр смотря в глаза Иванко.

      – Последний курс заканчиваю!

      – Ну и кем же ты будешь, профессором? – усмехнулся он, натягивая кожаные перчатки.

      – Почти, доктором! – Отводя глаза от полицейского и продвигаясь мимо него к дверям дома.

      – Ну всего хорошего! – Сказал Петр, справляясь с перчатками.

      – И вам того же! – И быстрыми шагами направился к дверям, подойдя к ним, он обернулся на Петра, убедившись в том, что он не за ним.

      Их взгляды встретились, и Петр увидел в его глазах страх, сомнения и вину. Иванко испугался его взгляда, резко отвернулся, и вошел в дом.

      Какая вина? Задумался Петр, садясь в машину и паром дуя на свои замершие руки в кожаных перчатках.

      Иванко разделся и, проходя гостиную, увидел мать, замешкался, но все же вошел и поздоровался с ней.

      – Привет, мама!

      – Здравствуй! – продолжала она вязать кружева.

      – Красиво. – Взяв в руки тяжелое полотно и вглядываясь в работу старательных рук мамы.

      – Как учеба?

      – Отлично! А как ты себя чувствуешь?

      Мать подняла на него свои уставшие глаза и сказала:

      – Скажи мне, сын, ты хоть одну из этих девушек знал?

      Иванко прильнул на пол одним коленом возле ног матери и внимательно посмотрел на нее, сказал:

      – Не стоит!

      – Нет, стоит, и очень даже! – заслезились ее глаза.

      – Нет, не знал!

      – Что ты чувствовал тогда, убивая их?

      Глаза Иванко расширились, он не знал, что ответить. Воспоминание