Всемуко Путенабо. Петр Ингвин

встает, делает несколько шагов к окну, оборачивается:

      – Об этом никто не знает, кроме меня и нее.

      – Вопрос жизни и смерти, – напоминает Алекс.

      – Хорошо. Но это должно остаться между нами.

      – Само собой.

      Алекс откровенен. Хозяин видит это.

      – Дело в том, что я выкрал Алену.

      – Откуда?!

      – Как ни неприятно говорить… Из борделя.

      – – – – – – -

      Слышно приглушенно, как через вату; разговаривают, видимо, за стеной:

      – Как он нас выследил?

      – Узнал, как же еще. Нечего было свою рожу высовывать. Знал же, что я сзади.

      – Ну, мало ли.

      – Теперь кончать его, что ли?

      Тишина из опасливо-задумчивой превращается в зловещую.

      До Кирилла доходит, где он видел физиономию паренька, который открыл дверь и обрушил на бедную голову трехкилограммовую гантелю. В прошлый раз это был утюг.

      – Пацаны, – зовет Кирилл подростков, накачивающих себя для принятия судьбоносного решения. – Мне ничего не нужно. Даже не заявлял. Расписку дам, если хотите, что все вам сам подарил.

      Рядом появляются две мосластых фигуры:

      – Серьезно?

      – У меня жена пропала.

      Попытка понимания. Страх.

      – И что? Типа, простишь нас и все оставишь?

      Они неплохо набрали по мелочи. Деньжат вот только маловато.

      – Прощу и оставлю. Если поможете отыскать автора ролика.

      – Чего?

      – Того, кто примерно отсюда, – Кирилл подбородком указал на окно, – вчера снимал на телефон.

      – – – – – – -

      Морщины на лбу Алекса выстроились по ранжиру:

      – Как-как? Хотите сказать…

      Он думал, что неспособен удивляться. Как же многого мы о себе не знаем.

      – Из него самого, – повторил Агеенко для непонятливых. – Она там работала. В Москве. Я в этом заведении оказался случайно, увидел Алену и не смог устоять. Терять было нечего – одинок, неустроен. Ей было еще хуже. Я предложил увезти с собой и увез. Вот так и познакомились.

      У Алекса не нашлось слов.

      – Кстати, сейчас прошлое словно прорвало, – добавил Агеенко, – прет одно за другим. Вчера одно, сегодня другое.

      – Вчера? – напрягся Алекс.

      – Приходил один хлыщ… как раз откуда. Искал.

      – Зачем?

      – С тех пор, как она сбежала, и ищут. Наверное, неустойку требовать. Я дал ее новый адрес.

      У Алекса руки едва не выжали воду из сдавленных подлокотников:

      – Зачем?!

      – Маленькая месть Кириллу. – На лице Анатолия – кривой оскал. – Если смотреть на дело юридически, то он увел у меня жену, и неважно, какие у нас были отношения. Какая бы ни была и откуда ни взялась (а, кстати, как забыть, откуда я ее вытащил?) она была моей, и мне с ней было неплохо. Молодая, битая жизнью, без запросов. Другие о таких мечтают. Главное, повторяю, что она была моей, а когда у меня берут пусть даже что-то ненужное, я обижаюсь. Но теперь мы в расчете.

      Н-да…

      – Что за человек приходил?

      – Сутенер,