7-я терапия – это ад!. Надежда Нелидова

али переждать, порыскать, поискать хорошие вакансии. Только, упаси бог, не в 7-ю терапию!

      Впрочем, советчики сами себе и отвечали: да где найдёшь, тёпленькие-то места плотно заняты «блатными». Для них – нормальные клиники, четверть ставки по выходным. Их сразу отличишь в толпе студентов: по общему скучающему, вальяжному виду и свежим, выспавшимся лицам, по классному прикиду.

      Нас назвали «птенцы Скворцовой», или – «скворчата». Мы были первой опытной партией собачек студентов медиков, на нас обкатывали Положение об интернатуре, вернее, её ликвидации.

      Кратко для imprudens (несведущих). Раньше студенты выбирали свою стезю после шести лет учёбы. Ломали зубы не о цельный гранит науки, а целенаправленно и усердно «выгрызали» облюбованный кусочек. Будущий хирург учился делать операции, гематолог изучал кровь, онколог – опухоли, ЛОР – заглядывал в уши-горло-нос…

      Но в в налаженный ход событий вмешались реформы. Никаких интернатур! Прежде чем завоёвывать недосягаемые, сияющие высоты узких специальностей – пожалуйте отсидеть терапевтом на приёме – в идеале в населённом пункте Заедрёнки.

      Помните, археолог в «Джентльменах удачи» говорит: «Посадят вора в чан с дерьмом… и возят по городу. А над ним янычар с мечом, и через каждые пять минут как вжи-ик мечом над чаном. Так что если вор не нырнёт – голова с плеч. Так весь день в дерьмо и нырял».

      Теперь вместо «вора» поставьте участкового терапевта, вместо «янычара» – пациента и чиновника, а вместо «каждые пять минут» – 15 минут, отведённых на приём больного. И картинка готова. А не хотите нырять в дерьмо – наработайте стаж во время учёбы.

      Они хотели разом убить трёх зайцев. Решить вопрос с острой нехваткой среднего медицинского персонала (вкалывать за гроши дурных нема) – раз. С острой нехваткой терапевтов (вкалывать за гроши дурных нема) – два. С переизбытком узких специалистов в платных клиниках – три. Иначе эти негодяйчики и поцы в белых халатах (то есть мы) дружно рвали в лакомые деликатные отрасли: проктология, урология, гинекология, дерматовенерология и пр. Твари неблагодарные. Оголяли передовую – муниципальные больницы.

      Странно, почему чиновникам не пришло в голову убить трёх зайцев другим способом: просто нормально оценивать труд докторов? А то ведь у врачей не зарплата – а раздача супа бездомным.

      Боевое крещение. Заступил на смену в 7 утра, закончил в 7 следующего утра – и на лекции до вечера. Не могу сказать, что устал как собака, потому что сравнение не корректно. Псина бегает на солнышке, обдувается ветерком, нюхает травку, у какого хочет дерева остановится. А когда лапы устанут, свернётся и подремлет на крышке люка центрального отопления.

      Шёл домой в раскоряку, как, извините, ночная бабочка с полицейского субботника, двигая ногами как циркулем. Рухнул на диван, но уснуть не смог: в голове, как стёклышки в калейдоскопе, мельтешили картинки прошедшей смены. Ноги ломало как у девяностолетней старухи.

      Именно древние старики и старушки – основной контингент 7-й терапии. А ещё бомжи, нарики, цыганки-попрошайки и прочий антисоциальный элемент. Тех, от кого отказались прочие больницы – принимаем мы. Как высказалась старшая сестра Алевтина, в неуклюжую рифму: «Свозят всё г…, которое никому не нужнО». За глаза 7-ю терапию называют богадельней, бомжатником, шалманом.

      Каким образом родственникам удаётся сплавлять престарелых дедушек и бабушек на дефицитные койкоместа – тайна сие велика есть.

      Перед этим родственники посещают кабинет заведующей и проводят там довольно продолжительное время. Замечено, что обе стороны расходятся чрезвычайно довольные друг другом. Разрумянившаяся как девочка заведующая запирает ящик стола, а оживлённые родственники, засовывая в карманы опустевшие бумажники, спешно несутся прочь – не исключено, продавать по доверенности дедушкины-бабушкины освободившиеся квартиры. Больше мы родственников не видим – разве что приедут забирать тело.

      В праздники и выходные, когда больница пустеет, отказники как малые детдомовские дети хныкают и просятся домой. В первое время я пытался их утешить, присаживался, расспрашивал о доме, о детях и внуках. Сейчас проношусь мимо как электровеник: элементарно не хватает времени.

      Один дедуля кричал как резаный. Пришёл с осмотром врач. «Чего он у тебя орёт на всю больницу?» Склонился, прислушался. «Домой просится. Думает, мы его похитили и насильно держим. Эй, дедушка, мы бы со всей душой, да за тобой не пришли. Не при-шли!»

      Всё равно кричал, пока не вкололи феназепам.

      9 мая. Умер пожилой мужчина. Поступил с головокружением и лёгкой тошнотой. Привезли на скорой, из приёмного покоя подняли вечером. Врач не успел даже до него дойти на вечернем обходе. Впрочем, как и на утреннем: на нём одном три этажа. Оптимизация!

      Известно, что у него семья, но навещала только сестра. Приносила магазинное, самое дешёвое: плавленый сырок, пачку сока, пачку вафель. С гордостью мне рассказывал, что