Отцовский инстинкт или как мы детей делали. Вадим Федоров

on>

      Отцовский инстинкт или как мы детей делали

      С Леной я познакомился, когда мне стукнуло 49. За плечами было три законных брака, несколько гражданских и стойкое разочарование в современных женщинах

      «Буду жить один. Хватит экспериментов», – решил я.

      И тут случилась Лена. Младше меня на пять лет. Одного со мной роста. Симпатичная, умная, ласковая. Она жила в небольшом городке под Прагой с уже взрослым сыном и престарелыми родителями.

      Почувствовав, что влюбляюсь в нее, я запаниковал. Мне уже понравилось холостяковать. Свободная жизнь без обязательств затягивала. К тому же я боялся опять обжечься, как это было с моими предыдущим женщинами.

      Мучился я недолго. Меня спас телефонный звонок от одной знакомой художницы. Ее звали Таня, и, судя по всему, она строила относительно меня некоторые планы.

      – Ты нам срочно нужен, – сказала Таня после приветствия, – приезжай. Адрес я тебе сбросила.

      – Нам – это кому? – уточнил я.

      – Нам – это девочкам, – ответила 40—летняя Таня. – Мы соревнуемся, кто лучше борщ сварит. Нужен мужчина, судья, который определит, кто лучше всех готовит.

      – Да у вас там нешуточные страсти кипят, – усмехнулся я в трубку. – Сколько девочек?

      – Пять, – ответила Таня, – я шестая.

      – Я столько не съем, – честно признался я. – Мне борщ нравится, но не в таком количестве.

      – Да мы тебе по чуть-чуть нальем, – затараторила Таня. – Девочки старались. С утра у меня на кухне черт-те что творится. А один знакомый повар, который до этого согласился, не пришел. Выручай. Пожалуйста. Я тебе за это свою картину подарю. На выбор.

      И замолчала, томно дыша в телефонную трубку.

      – Хорошо, – согласился я, – ждите. Через полчаса буду.

      И я поехал на дегустацию борщей.

      В просторной квартирке у Тани на Баррандове действительно было еще пять женщин возрастом от 20 до 45 лет и худой бородатый мужик в джинсах и грязной майке.

      – Так вот же, – показал я рукой на мужика, – вот же вам судья. Зачем мне надо было за тридевять земель переться?

      – Я вегетарианец, – грустно сказал мужик, – не ем мясо братьев наших меньших.

      – Бедный, – пробормотал я и пошел к столу.

      Стол ломился от еды: оливье, селедка под шубой, ряд овощных салатиков, куриные крылышки. И посередине этого изобилия запотевшая бутылка водки.

      – Веган не пьет? – уточнил я.

      – Не пьет, – вздохнула Таня, – зато весь морковный салатик стрескал.

      – Молодец, – похвалил я бородатого, – зрение будет в порядке. Где тут ваши борщи?

      – Мы их под номерами тебе подавать будем, – пояснила Таня, – чтобы соблюсти анонимность. Тебе просто надо будет сказать номер, который лучше всех.

      И пододвинула ко мне дымящуюся тарелку с борщом.

      Я добавил в борщ сметанки, отхлебнул пару ложек. Было вкусно.

      Мне тут же подвинули вторую тарелочку. Потом третью, четвертую, пятую, шестую.

      Потянулся было за водкой, но вспомнил, что за рулем, и отдернул руку.

      – Какой номер победил? – требовательно спросила Татьяна.

      – Пятый, – ответил я, накладывая себе в тарелку оливье.

      Одна из девиц завизжала от восторга.

      – Почему пятый? – требовательно спросила Татьяна.

      – Потому что только у пятого к борщу прилагались пампушки, – объяснил я, – причем натуральные пампушки, с чесноком. Хотя остальные номера тоже очень вкусные. Но борщ без пампушек – не борщ, а так, суп обычный.

      – Поня-я-ятно, – протянула Татьяна. – А шестой номер-то хоть понравился?

      – Шестой был великолепен, – поняв, кто приготовил шестой номер, сказал я. – Если бы с пампушками, я бы ему первое место присудил.

      Таня просияла.

      В это время в квартиру прибыла еще одна девица. С огромной сумкой, наполненной красками и кистями.

      – Кто первый? – окинув взглядом нашу притихшую компанию, спросила она.

      – Давайте Вадима первого, – предложила победительница.

      – Я живым не дамся, – на всякий случай предупредил я.

      – Да не бойся, – Татьяна притащила стул и поставила его к окну, – Евгения тебе маску на лице нарисует. Праздник все-таки. Хэллоуин. Ты кем хочешь стать? Вампиром или страшным клоуном?

      – Джокером, – попросил я, усаживаясь на стул, – клоунады и вампиризма в моей жизни и так достаточно.

      Женя обошла меня со всех сторон и принялась работать: рисовала, брызгала лаком на волосы. Через 15 минут закончила.

      – Готово, – сказала она. – Следующий.

      Я уступил место на стуле и подошел к зеркалу. Из него на меня глянул натуральный Джокер. Но почему-то в моей одежде.

      – Здорово, –