Небеса в бездне. Эдриенн Янг

ко мне, ощупывая мое тело, его пальцы скользили по влажной от пота и крови коже. Он внимательно осмотрел меня с головы до ног, его лицо исказилось от ужаса.

      Я вцепилась в его жилет, заставила смотреть мне в глаза.

      – Это Ири. – Из горла вырвалось рыдание.

      Я все еще видела его перед собой. Бледно-голубые глаза. Пальцы, касающиеся моего лица.

      Отец взглянул на Майру, а затем глубоко вздохнул, паника схлынула. Он обхватил ладонями мое лицо.

      – Что случилось? – Он заметил кровь, все еще сочившуюся из раненой руки. Он отпустил меня, вытащил кинжал и отрезал кусок от рубахи лежавшего рядом мертвого воина Рики.

      – Я видела его. Видела Ири.

      Он туго перевязал мою рану клочком ткани.

      – О чем ты?

      Отпихнув его руки, я закричала:

      – Да услышь меня! Ири был здесь! Я видела его!

      Его руки застыли, в его глазах отразилось недоумение.

      – Я сражалась с воином Рики. Он уже собирался… – Я задрожала, вспомнив, как лицом к лицу оказалась со смертью, гораздо ближе, чем когда бы то ни было. – Ири возник из тумана и спас меня. Он был с Рики. – Я встала и, взяв его за руку, потянула в сторону леса. – Мы должны найти его!

      Но отец застыл на месте, словно огромный валун, вросший в землю. Он поднял лицо к небу, щурясь от солнца.

      – Ты меня слышишь? Ири жив! – завопила я, прижимая раненую руку к телу, чтобы унять боль, пронзавшую меня изнутри.

      Он снова взглянул на меня, в уголках его глаз, словно крохотные языки пламени, сияли слезы.

      – Сигр. Это он послал душу Ири, чтобы спасти тебя, Элин.

      – Что? Нет.

      – Ири ушел в Солберг. – Его слова прозвучали пугающе-ласково, но отец никогда не отличался нежностью. Он приблизился ко мне и с улыбкой заглянул в глаза. – Сигр любит тебя, Элин.

      Майра застыла у него за спиной, ее зеленые глаза казались огромными на фоне спутанных рыжих кос.

      – Но… – Я задохнулась. – Я видела его.

      – Видела. – Одинокая слезинка скатилась по жесткой щеке отца и исчезла в бороде. Он обнял меня и прижал к груди; я закрыла глаза. Боль в руке стала невыносимой, я почти не ощущала пальцев.

      Я пыталась понять. Я же видела его. Он был там.

      – Сегодня вечером мы принесем жертву. – Он отстранился и обхватил ладонями мое лицо. – Раньше ты никогда так не кричала. И до смерти напугала меня, милая. – Из его груди вырвался негромкий смех.

      – Прости, – пробормотала я. – Просто… Я подумала…

      Он подождал, когда я снова подниму на него глаза.

      – Его душа упокоилась с миром. И сегодня брат спас тебе жизнь. Радуйся. – Он хлопнул меня по здоровой руке, едва не сбив с ног.

      Я вытерла мокрые щеки, отвернувшись от наблюдавших за мной соплеменников. Обычно я редко плакала на глазах у всех. Это заставляло меня чувствовать себя маленькой и беззащитной. Слабой, словно замерзшая трава ранней зимой.

      Проглотив слезы, я постаралась придать своему лицу спокойное выражение, и отец одобрительно кивнул. Именно этому он меня всегда учил – быть сильной.