Кольцо Уракары. Владимир Михайлов

До двух я считаю, не сбиваясь.

      – Эйнштейн! – пробормотала она. – Теперь можешь идти плескаться. Я уже сплю.

      Так это было в конце второго дня.

      И потом никаких недоразумений у меня с нею не возникало. Однажды, правда, мы оказались на грани размолвки. Женщины вообще любопытны; Клара не была исключением. И, проводя ревизию моего скудного достояния, она наткнулась на портретик моей жены. Когда я вернулся со службы в наш флигель, портрет стоял на столе, а Клара хмуро перевела взгляд с изображения на меня.

      – Это что такое? – спросила она железным голосом.

      – Моя жена, – кратко ответил я.

      – Да ты в своем уме?!

      Это было сказано как бы с сомнением. Но тут же голос сделался требовательным:

      – Ты что же – любишь ее?

      – Да, – я не стал колебаться с ответом.

      Она вздохнула, что-то непонятное промелькнуло в глазах.

      – Убери, – потребовала она. – Чтобы я его больше не видела.

      Я кивнул.

      – И никто другой! – добавила она тут же.

      – Ты права. Ладно.

      Я убрал подальше. Больше никакой напряженности между нами не возникало.

      И вот – уже четырнадцатый день истек; или, иными словами – шестая часть тех трех месяцев, которые мне (по словам условно покойного Вериги) были даны для решения поставленной задачи. Такого срока обычно бывает достаточно, чтобы сориентироваться на новом месте. Однако за две недели мне удалось продвинуться не очень-то далеко. Кроме всего прочего – никак не следовало вызывать хоть какие-то подозрения не только у хозяина и персонала, но и у Клары: просто для страховки. Чем ближе к тебе человек – тем меньше он должен знать того, чего ему не положено. Поэтому я вел себя очень осторожно, стараясь ничем не отличаться от других, мне подобных. Но в конце концов решил, что пора и приступать к делу: период врастания в обстановку закончился, а чем больше уходило времени, тем оно становилось дороже.

      Пятиэтажный особнячок за глухим шестиметровым забором насчитывал до трех десятков комнат, из которых сам хозяин занимал не более шести; этот блок образовывал центральную часть третьего этажа, так что ни одно из его помещений не имело окон и освещалось дневным светом при помощи достаточно нехитрой оптической системы. Иными словами, никакой снайпер извне не мог бы при всем желании поймать цель на мушку – если бы целью оказался хозяин. В среднюю часть дома имели доступ, кроме самого шефа, лишь его секретарь, личный бухгалтер, оператор установленного там сервера и очень немногие из гостей, достаточно редких. Охрана туда не была вхожа. По слухам, из этого блока существовал отдельный выход прямо на улицу; в таком случае, это мог быть только подземный ход, в который только из апартаментов хозяина и можно было попасть. Но, возможно, то были всего лишь слухи, всегда возникающие вокруг людей со странностями – а наш хозяин, безусловно, и был таким.

      Остальная часть дома являлась для нас открытой; однако там не было ничего, что могло бы представить интерес для меня. Разве что пятый этаж, целиком занятый зимним садом, где росла всяческая экзотика; там, наверное,