«Тихая» дачная жизнь. Виктор Елисеевич Дьяков

великую мечту, за которую отдали жизни столько чеченцев и в этом и в прошлом веке, а теперь ещё отдадут и в веке грядущем. Он успел выехать до вступления федералов, сначала в Кабарду, где сел на поезд Нальчик-Москва…

      В Москве ему не к кому было обратиться кроме Вахи, второго брата погибшей жены. Он не хотел с ним связываться, но ничего другого не оставалось. Ваха тоже был в Москве не "тузом", а шестёркой, работал у богатых московских чеченцев, занимавшихся перегоном и торговлей иномарками. Туда же устроился и Исмаил рядовым шофёром, перегонять машины из Германии в салон-магазин, который держали те самые чеченцы. Именно во время одного из этих перегонов Исмаилу удалось отличиться. И в школе, и в институте он хорошо успевал по немецкому языку. Среди же родственников хозяина фирмы, составлявших руководство, преобладали либо люди без образования, либо с "купленными" дипломами. Это обстоятельство и способствовало тому, что Исмаила в конце концов повысили из рядовых шоферов в менеджеры. У него появилась возможность снять квартиру, нормально одеться… Во сне он иногда видел родителей. Но со временем их лица отдалились, изгладились. А вот жену он помнил до ярчайших подробностей. Почему жену? Наверное, всё-таки он не такой чеченец как большинство. Впрочем, ему об этом постоянно напоминали с самого детства. Не джигит… тебе бы женщиной родиться. Зато умный, – обычно отвечал отец, когда его чрезмерно доставали за слишком уж тихого сына, за то, что не играет в дикие игры с ребятами, за то, что любит читать книжки, сидеть за уроками…

      Ваха, старший брат жены, напротив, стопроцентный "джигит". В узком кругу он часто хвастал, как славно повоевал в первую войну, сколько русских отправил к их Богу. Почему не пошёл воевать в девяносто девятом? От таких вопросов он под различными предлогами уходил. Впрочем, догадаться было нетрудно, хоть и злобен Ваха, но не дурак, и перегонять машины ему нравилось куда больше, чем рисковать жизнью в горах. Может, потому он и проявил такую энергию в поисках виновного в смерти сестры и брата, чтобы иметь веское оправдание пребыванию в Москве. В Москве Ваха попутно скорешился с чеченскими уголовниками, стерегущими бизнес своих земляков и заодно стригущими дань с ряда московских фирм и банков. Ваха тоже участвовал в их "акциях". Одновременно с помощью московских чеченцев он продолжал поиски, и вот…

      Ваха заглянул в офис к Исмаилу и с важным видом предупредил, что вечером зайдёт к нему на квартиру… Вечером Исмаил встретил родственника внешне приветливо, они сели за стол, выпили, и тут Ваха заговорил резко, вызывающе:

      – Ты собираешься за семью мстить, или нет!?

      – Как мстить… откуда мне знать, где тот майор? Он сейчас поди воюет. Может, и в живых нет его!? – растерянно отвечал Исмаил, предчувствуя, что Ваха не просто так зашёл к нему.

      – А ты и рад… надеешься, что другие убьют!? Ты хоть пробовал его искать? Какой ты чеченец, если зло оставляешь безнаказанным, – уже слегка захмелевший Ваха с ненавистью сверлил взглядом