Только не я. Юлия Рябинина

прекрати ерничать, – корю, подругу, которая, усмехаясь своим же словам, перебирает наряды для новогоднего вечера.

      – Как думаешь, какое взять? – поочередно прикладывает она к плечам нарядные платья.

      – Возьми два, – советую ей, потому как выбрать действительно трудно, – может пригодиться.

      – Точно, – радостно кивает подруга моим словам. – Яська, – подходит ко мне и сжимает крепко за плечи.

      Смотрю, а у нее в глазах озорные огоньки горят.

      – Нет, ну ты представь. Мы наконец-то вырвемся из этих уже опостылевших стен, и увидим что-то новенькое.

      Отпускает меня и отходит к своей кровати, раскидывает руки и падает на спину.

      – Я счастлива, если что, подруга. Не могу поверить в такое чудо.

      Сижу, хлопаю глазами. От Веры такого не ожидала, да и что сказать-то ей? Меня, например, все устраивает, и уезжать я не хочу вовсе. Хочу отмечать праздники с нашими ребятами в кругу знакомых лиц.

      – Ой, не знаю, Вер, – решилась возразить подруге, – мне страшно, если честно.

      Признание выскочило изо рта быстрее, чем я смогла над ним поразмыслить.

      – Что? – вскочила девушка с кровати. – Что за ерунда, Яська, мы же вместе будем! Как там говорится, «один за всех, и мы друг за друга».

      Она улыбается во все тридцать два, а вот мне не смешно, неспокойно как-то, но я все равно растягиваю губы в улыбке.

      – Я буду очень рада, если все сложится так, как ты говоришь, – отвечаю ей.

      – Непременно, детка, – ухмыляется Вера и падает обратно на кровать.

      Как прошло два с половиной часа, я и не заметила. Вещей оказалось не так уж и мало, да и в комнате перед отъездом нужно было навести порядок. Поэтому раздавшийся телефонный звонок стал для меня неожиданностью.

      – Дима? – не скрываю удивления в голосе, одновременно смотрю на часы. – Ой, Дима, прости, – короткий выдох, – я совсем потерялась во времени…

      – Ну, я и не сомневался, что твоя соседка заболтает тебя. Так что ожидал этого, Есения, поэтому и ждать долго не стал.

      Вот почему-то даже от его тона, что сейчас слышу в телефоне, щеки покрывает яркий румянец смущения.

      – Извини, – еще раз говорю в трубку, а сама язык прикусываю.

      Может, Верка и права, как-то странно на меня действует Дима, уж очень часто я чувствую себя без вины виноватой.

      – Да все, проехали, Ясь. Ладно, буду ждать тебя внизу возле доски расписаний, говорят, там списки распределения вывесили, – говорит он.

      – Хорошо, через… – но парень уже отключил телефон.

      – Вот я тебе говорю, Ясь, этот твой Димчик – козлина редкостная.

      Я перевожу непонимающий взгляд на подругу.

      – А что непонятного, ты посмотри на свое лицо!

      Ее возмущению нет предела, она, будто самовар, распыхтелась, и пар начинает валить изо всех щелей. Невольная улыбка касается моих губ, и подруга вскакивает из-за стола, где только что восседала.

      – Я тебе серьезно говорю, а ты лыбишься! Да ты в тряпку с ним превратилась, ведешь себя, как бедная овечка Сью!

      Такой