Только не я. Юлия Рябинина

удара, а я зубы сжимаю, чтобы не вернуться в комнату девчонок и не понадавать им лещей за то, что они сделали.

      – Что у вас произошло? – присаживаюсь на корточки рядом с ней, но больше ее не касаюсь.

      – Все нормально, ты что, не видишь? – она поворачивает ко мне лицо и губу разбитую закусывает. – Поскользнулась, упала, разбилась. Все хорошо, сама виновата.

      Она делает неожиданно резкий рывок и встает на ноги. Не ожидал такой прыти от девчонки и интуитивно тоже выпрямился.

      – Ты уверена?

      Она меня ошарашила тем безразличием, которое слышится в ее голосе. Пытаюсь заглянуть ей в глаза, но она игнорирует вопрос и, пряча взгляд, подходит к умывальнику. Молча включает воду и набирает в рот воды. Поласкает и сплевывает жидкость вперемешку с кровью. Черт. Внутри все сжимается, и вся сущность рвется к ней. Хочется дотронуться до разбитой губы и поцеловать, или даже нет, разрешить ударить меня, чтобы разделить ту боль, которую она испытывает сейчас.

      Но я стою на месте, не могу и шагу сделать. Просто стою истуканом и смотрю, как девчонка приводит себя в относительный порядок.

      – Так и будешь пялиться?

      Не сразу понимаю, что слова адресованы мне. Во рту все пересохло, когда она подняла на меня взгляд своих синих глаз. От умывания они кажутся ярче, а она стоит передо мной, голову чуть приподняла и смотрит, не отводя взгляда.

      – Да, кхе, – чуть прокашлялся.

      – Отойди, – толкает она меня в плечо, и я чуть отстраняюсь.

      Девчонка открывает дверь, и тут же в проеме появляется ее взъерошенная подружка, а за спиной ее два парня и две девчонки стоят, я их всех видел на уроках.

      – Яська, – чуть всхлипывает мелкая, – Ясь, что они сделали? – трогает ее лицо, но девушка как будто в ледышку превратилась, освобождается из ее рук и проходит дальше.

      – Все нормально, Вер, я поскользнулась и неудачно упала, не переживай.

      Ее тут же окружают три девчонки, а парни смотрят на меня так, что глазами прожигают.

      – Дима, – слышу голос Снежинки, и парень, постояв еще секунду, повернулся на пятках, пошел за ней.

      А я смотрю ему в след и понимаю, что кулаки сжимаются снова. Все понял, лишних слов и не надо. Значит, парень есть у домовенка. Ну, ничего, не стена, подвинется. Подхожу к умывальнику и включаю холодную воду. Надо остудиться, а не то дел натворю, а мне нельзя. Никак нельзя. Бью со всей дури рукой по кафельному бортику, и в ладони тут же начинает гореть.

      – Твою мать, – стряхиваю с рук воду и, громко бухая дверью, выхожу в коридор.

      – Долго ты, я думала, утонул, – иронии в голосе хоть отбавляй, – это все же женский туалет, а твой корпус в другом крыле, – выплевывает девушка и скрывается за дверью.

      В наступившей тишине громко щелкает замок. Хотелось подождать ее, но побоялся, что не сдержусь. Разворачиваюсь и уверенно направляюсь обратно, пацаны, наверное, заждались, пока я тут чужие сопли на кулак наматывал.

      – Твою мать, нахрен поперся, – со злостью дергаю распашную дверь и с силой бью ее об стену. – Сука.

      ***

      – Мне