Сон любви. Наталья Быковская

от страха войны! В одном отец никогда не откажет сыну – в добром совете, и для того мы с братом Перегрином звали тебя в город Эл, чтобы дать его тебе. Предвосхитив наше намерение, ты сам пожелал услышать совет, так слушай же!..

      – Но любимый отец, – Ярл был наслышан о проницательности родителя и имел возможность неоднократно на собственном опыте испытывать её, однако ему было порой невдомёк, что между проказами юнца и убеждениями юноши есть хоть какая-то разница, – ведь я ещё не задал своего вопроса…

      – О чём ещё может спрашивать юный воин, только что одержавший свою первую победу и готовящийся, к тому же, вести за собой доверившихся ему людей? – дружественно подмигнул невидящими, голубыми, как весеннее небо ранним утром, глазами Шун. – Тебе нужно знать, что же делать дальше, как сохранить обретённый мир! Разве я не прав?

      – Конечно, дорогой отец, но…

      – Но это, конечно, не самое главное – тебе не терпится поделиться с твоим народом знанием о том, что война пагубна, и в уме каждого посеять семя, которое в конце концов выведет те сорные мысли, которые приводят людей к их несчастью. Что ж, это неудивительно, сын, однако… – тут Шун переменился в лице столь стремительно, что многим присутствующим показалось, что перед ними появился совершенно иной человек, старый, уязвимый и тревожащийся. Таким правителя Шуна видели только самые доверенные люди, и они знали, чувствовали, что в такие минуты нельзя забывать ни слова из того, что скажет слепой мудрец, потому как речь пойдёт о самых важных вещах. Даже свет, казалось, в такие минуты, притуплялся и способствовал всячески распространению чувства невыразимой тревоги, такой благотворной для запоминания. Шун продолжал:

      – Однако же, Ярл, послушай меня, ты хочешь невозможного!.. Мир – в сознании каждого человека, как и стремление к жизни. Абсолютно у всех. Это не сработает в Мире, сынок!

      – Ты неправ, отец! – в сердцах воскликнул Ярл. Они с отцом спорили часто, и старик всегда ему перечил, ему, за кем должно стоять будущее если не Эла, то теперь уже Города-без-короля… И он сам как-нибудь управится с ним, потому что стремления – это сучья и ветви для очищающего пламени, которое уничтожит всю скверну, всё зло Мира!..

      – Я вижу твои мысли, сынок, – тихо покачал головой Шун. – Ты всегда был горяч не в меру. Что ж, в том, кажется, есть и моя вина. Однако, позволь закончить.

      – Конечно, прости меня, папа… – потупил голову Ярл, который чтил своего отца, но при этом не понимал многое из его слов.

      – Благодарю, – вновь блеснул своей потаённой улыбкой. Шун, несомненно, знающий своего сына и умеющий заставить его слушать. – Итак, война – это природа человека, и это неспроста. Противостояние несёт не только разрушение, оно также куёт человека сильным и смелым… умеющим прощать и жертвовать собой ради общего блага. Битва неизбежна, но люди бьются не только на бранном поле – главная битва, сын мой, которая предстоит и тебе, это битва с самим собой. Это самый необычный поединок – тебе придётся не защищаться, но отбрасывать щиты, которыми ты