Оружейник. Книга вторая. Бой без правил. Олег Шовкуненко

проворчал себе под нос: – От больной головы ногам покоя нету.

      Анатолий обессилено пожал плечами и поплелся к старому обшарпанному столу, на котором стояла большая масляная коптилка, сделанная из стеклянной пол-литровой банки. Глядя ему вслед, я подумал, что майор очень устал. Пятьдесят пять лет плюс недавно перенесенная… Как бы это так лучше выразиться? Довольно близкое знакомство с призраком. Да уж… Анатолий держится на ногах только благодаря невероятно сильному чувству долга и пролетарской злости. Как тогда… в ангаре, где мы с ним прятались.

      Завязнуть в воспоминаниях мне не дал голос Соколовского:

      – Я пошел, товарищ подполковник. – Костя уже хотел повернуться, но на секунду притормозил. – Андрей Кириллович, вы разузнайте тут, пожалуйста… Может пожрать у них чего найдется? Вкалывали ведь как лошади. А попрыгунчик, он уже того… давно переварился.

      – Я узнаю, Костя, – пообещал Леший.

      Мы разошлись в разные стороны. Константин отправился поднимать людей, а мы с Лешим на негнущихся ногах подковыляли к милиционеру. Нестеров сидел за столом. Он сложил руки перед собой и уткнулся в них лбом. На мгновение даже показалось, что пожилой одинцовец уснул.

      – Э… милиция, подъем, экстренный вызов, – Загребельный не стал церемониться.

      – Чего еще? – пробубнил майор не поднимая головы.

      – Хотели узнать. С оружием у тебя воде как порядок, а вот как насчет харчей?

      – На кухне… Все, что есть… – голос Анатолия стал еще на пол тона тише, и я понял, что он и в самом деле отключается.

      Проявить заботу об одинцовском ветеране мне не дал Леший. Он остановил мою руку, протянутую к плечу Нестерова, и отрицательно покачал головой:

      – Оставь.

      – Его лучше уложить.

      – Оставь, – повторил подполковник. – Сперва накормим, а то утром у него сил и вовсе не будет.

      Резонно. Мне ничего не оставалось как согласно кивнуть головой.

      На кухне оказалось гораздо темнее, чем в общем зале. Свет исходил лишь от одной масляной коптилки да от грубо сваренной железной плиты, заслонка на которой оказалась распахнутой настежь. Сразу стало понятно, что здесь уже кто-то хозяйничает. Но только вот кто? Мы с любопытством огляделись по сторонам. Из мрака выглядывали стеллажи с кастрюлями, жаровнями и сковородками, разделочные столы, какие-то шкафчики, похоже взятые от обычных кухонных гарнитуров, мойка, емкости с водой, по углам грязные картонные коробки и засаленные мешки. И ни единой живой души.

      – Кто-то должен был разжечь огонь и поставить на плиту кастрюлю, – Леший кивнул на уже начинавшую парить двадцатилитровую алюминиевую емкость с полустершейся надписью «салаты».

      – Согласен.

      Я отыскал большую крышку и накрыл кастрюлю, закипит быстрее и парить не будет. А то тут и так дышать нечем. То что на кухне стоял спертый тяжелый дух, наполненный дымом, влагой, запахами прогорклого жира и гнили, это была истинная правда. Единственный плюс, который я обнаружил, так это то, что здесь было тепло.

      – Ладно, – принял решение Загребельный, –