Соблазн двойной, без сахара. Тальяна Орлова

Сергеевич закончил на той ж ноте:

      – И даже сама поездку организовала. Сразу видно, что очень хочешь срочно переодеться, а до сих пор притворялась.

      Я охнула. Подумала немного – и снова охнула. Куда я попала? Они беспощадно пользуются моей наивностью! Веселятся, глумятся, тащат меня куда-то… как будто я не секретарь, а какая-то забавная зверушка! Да они мною просто от работы отвлекаются!

      Меня, одеревенелую, обиженную и переосмысливающую все свое существования, под белы рученьки так же вывели из машины. И только после этого я задышала. А во время поездки казалось, что они буквально давят на меня своим присутствием. Утешала нелепая мысль: если бы кто-то из них ко мне приставал, то вряд ли выбрал бы момент, когда это делает и второй. Оказаться наедине с одним из них в такой же близости почему-то казалось намного более неловким.

      Константин Сергеевич на входе в магазин коснулся двумя пальцами моей спины и наклонился, чтобы сказать почти в самое ухо:

      – Расслабься, Анют. Еще не поняла, что ты и провоцируешь желание тебя растормошить? Вот прямо всем своим видом кричишь: «Возьмите меня и приведите в чувство!».

      – Я не кричу!

      – Или просто «Возьмите меня»… Я еще не определился.

      – Константин Сергеевич!

      – Кто? А, ну да. Только не начни опять краснеть, Анют! Да что же ты творишь, бессердечная?

      Из двоих мой босс казался все же более вменяемым, потому я обратилась к нему:

      – Андрей Николаевич, ваш друг говорит какие-то дикие вещи. В мои обязанности входит его слушать?

      Он посмотрел на меня. Глаза сузились до узких щелочек… Вот, именно об этом выражении лица Светлана и упоминала с особой настойчивостью.

      – Анна, я принял тебя на работу. Но не подписывался на то, чтобы голыми руками останавливать торнадо.

      – Вы о чем?

      – Сама от него отбивайся.

      – Но…

      – А у меня к тебе всего два вопроса: тебе нужна эта работа, и какой у тебя размер?

      Да что ж такое-то? Они будто бы сговорились довести меня до обморока. Теперь уже возвращение в родительский дом не казалось такой уж ужасной перспективой. Я попыталась сощуриться точно так же, как он:

      – Андрей Николаевич, это ультиматум? Или я покорно принимаю все эти… переодевания, или пишу заявление?

      – Путаешь термины, Анна. Это были обычные вопросы, а ультиматум – это, например: ты сама заходишь в примерочную, или мы заходим вместе с тобой. Чувствуешь, разница принципиальная?

      Я тотчас осознала:

      – Не надо со мной в примерочную!

      Он неожиданно тепло улыбнулся:

      – Тогда сорок второй?

      – Ага, – смирилась я окончательно.

      Удивительно, но через пару минут мне в руки впихнули вполне приличный костюм: юбка до колена и приталенный пиджачок. После бесшабашного натиска я была готова к чему угодно, включая развратное нижнее белье, вместо нормальной одежды. А тут… ничего вопиющего. Это неожиданно успокоило. Или я уже попросту устала психовать.

      В примерочную мои пленители, к