Такая разная правда. Петр Ингвин

через наше сознание. Через мозг. Через душу. Через сердце. Новое знание меняет человека. Становится сложно жить в несовершенном мире, где глупые окружающие не понимают очевидных вещей. Где законы тупы, а человеческая цивилизация послушной овечкой бредет к пропасти, куда и грохнется не сегодня-завтра. Почему я говорю такое? А как вы думаете?

      Правильно. Потому что ныне я – уже по ту сторону.

      Точнее, по эту.

      А вы – все еще по ту.

      С институтскими друзьями мы часто говорили на подобные темы, обычно замусоливая мысли до полного абсурда. Выхолащивали их, как домашних кошечек, чтобы защититься от «неправильного» потомства, и нашпиговывали картечью недобросовестной софистики по самое не могу – лишь бы показаться умнее и значительнее, чем есть на самом деле. Выпендриться, в общем. Друг перед другом. Но если другие просто тренировали извилины и голосовые связки, то я все принимал всерьез.

      Мне было непонятно, почему, скажем, умнейшая Европа, водворившая нынешнюю цивилизацию штыками своих рассыпавшихся в прах империй, упорно идет к концу, не в силах справиться с переселенцами иного миропонимания (ни плохого, ни хорошего, имеющего такие же права, но – иного). Или почему я не могу поставить капкан в салоне собственного автомобиля – ну почему я должен заботиться о здоровье собирающегося отнять у меня машину угонщика, в то время как его угон еще нужно доказать в суде с необходимыми бесспорными уликами на руках? Преступнику достаточно сказать, что он только погреться залез или покатать подругу хотел, никакого материального интереса ну совершенно не имея – и он уже вроде как не преступник. Почему нельзя защищать свой дом с огнестрельным оружием в руках (сразу вопли: «превышение самообороны!!!»), если у грабителей «всего лишь» ножи? Однозначно влепят «превышение», и ничего с этим не поделать. Брось ружье, тоже бери нож, иначе пострадавшими, когда дойдет до суда, будут несостоявшиеся убийцы, грабители и насильники. И почему у себя на даче я не имею права соорудить замаскированную яму-ловушку. Ну кто еще, кроме вора, окажется внутри моей дачи, когда я отсутствую?

      – Ты слышал – на шесть лет посадили деда-ветерана? – спрашивали меня. – Застрелил кого-то из вломившихся к нему вооруженных громил.

      – Слышал, – кивал я, и мне было больно. За него, за закон, за нас с вами, допустивших такое законное беззаконие.

      – Отпустили! – в другой раз кричали мне приятели, рассказывая об очередном необъяснимом (с точки зрения справедливости) случае. – Их отпустили! Несмотря на прямые улики отпустили «за отсутствием состава преступления!

      Я пожимал плечами.

      Привычно. Черт, п р и в ы ч н о! Беззаконие – привычно, несправедливость – нормальна Явно в правовой системе что-то гниет, и довольно быстрыми темпами.

      То, что рыба гниет с головы – оправдание хвоста. Гниет весь организм, и если просто оттяпать ему башку, оставшееся не спасти. Оно разложится на отдельные больные органы, которые, перевоняв, передерутся между собой в выяснении, чья вонь круче.

      Такого