Восхождение. Пётр Азарэль

удивлением смотря по сторонам: он не ожидал увидеть здесь пантеон знаменитых деятелей культуры и спорта. У памятника Андрею Миронову Яков застал его мать Марию Владимировну в черных одеждах. Рядом с ней был мальчик. «Его внук, наверное», – подумал он.

      – Скажите, пожалуйста, где могила Есенина? – спросил Яков шедшую мимо молодую женщину.

      – Здесь недалеко, метров сто пройти по аллее. Будет справа, – ответила она, ничуть не удивившись вопросу симпатичного брюнета.

      Яков почувствовал лёгкое волнение, узнав издали надгробие из белого мрамора, которое видел прежде на снимке в каком-то журнале. Немногочисленная группа людей стояла возле ограды, внимая юноше, читавшему стихи поэта.

      «Иные живущие уже мертвы духом, а эти продолжают жить. Грань между жизнью и смертью какая-то расплывчатая. Возможно, она проходит не через физическую смерть», – размышлял Яков, внимая полным тоски и страсти словам.

      Вечером Яков решил пойти в театр на Таганке, которому всегда отдавал предпочтение перед другими столичными театрами. Билет удалось приобрести с рук, и он вошёл в зал, предвкушая захватывающее действо. Но спектакль показался ему лишённым новизны и творческой фантазии, которыми отличались постановки Юрия Любимова, пребывавшего уже несколько лет в эмиграции и проживавшего с некоторых пор в Иерусалиме. Половина следующего дня прошла в прогулках по Москве, которую неплохо знал, так как не раз бывал здесь прежде в командировках или просто приезжал погулять и пройтись по театрам и музеям.