Фарватер. Жанна Ермековна Курмангалеева

сочли, что этим поступком я рванул на груди тельник, и он бы навлек на себя их гнев, если бы осуществил то, что было у него на уме. Наконец он отвернулся, скрестил руки на груди и произнес:

      – Потом сменишь бегучий такелаж фор-брамселя, который испортил. Ясно?

      – Да, сэр, – выдохнул я и перекрестил счастливый взгляд с Не Промахом. Что ж, я нагло врал, как видите – у службы на флоте есть и положительные стороны. К тому же, у меня всегда был верный друг.

         Я снова в чем-то перед командиром провинился и теперь, час как отошедши от взбучки, в одиночку справлялся с прямыми парусами – ветер переменился, и командир решил за “недисциплинированное поведение” припахать меня. Я как раз выбирал брас грот-марса-рея, когда подошел Кид. Не выказывая ни капли сочувствия, со своей обычной невозмутимой сухостью, он поинтересовался:

      – Как полмарсос, Бешеный?

      У меня были смутные подозрения, что у меня шпангоут на пару градусов вира сместился, но это не помешало мне равнодушно пожать плечами:

      – На высидуре.

      Обмануть его я, конечно, не смог, и он сделал шаг вперед со словами:

      – Давай помогу…

      – Нет, – я жестом остановил его. – Услышать он нас не услышит, но увидит все прекрасно и уложит нас обоих на месте.

      Он покачал головой, но отступил. После недолгого молчания он заметил:

      – Гордость однажды тебя погубит, Дюк. Из-за нее ты и попадаешь в неприятности.

      – А что мне, позволять ему и дальше попирать себя ногами? – я закрепил брас восьмеркой и скакнул на ванты.

      – Ну, по крайней мере он не будет делать этого буквально, – сказал он с палубы, глядя на мою поднимающуюся фигуру. Я ощерился, но промолчал. – Прекрати вести себя вызывающе, его это бесит! Ты посягаешь на его территорию, вот он и уделяет тебе столько внимания.

      Залезая на грот-брам-рей, я, не особо скромничая, сказал:

      – Знаешь, что самое обидное? Я-то ведь сильнее него.

      – Оно и понятно, но значения не имеет. Физической силой ты можешь подтянуть гик к гафелю, но уж точно не себя к знати.

      Командир действительно был из богатой семьи. Возможно, поэтому-то он и командир. Тем временем я встал на перты и начал распускать грот-брамсель. Забухтовываясь, гитов приобрел вид петли. После пары секунд раздумий я свистнул стоящему внизу Киду.

      – Эу, Не Промах!

      – Чего?

      – Как ты думаешь, что он скажет, если я сейчас повешусь? – спросил я, помахивая линем.

      – Устроит траур над веревкой, которую ты всенепременно испортишь.

      Я тихо рассмеялся и начал спускаться.

      – Три.

      – Два.

      Мы с Не Промахом сидели, спрятавшись за кнехтами с едой на камбузе, и занимались одним из самых увлекательных действ в Море – обжирались.

      – Один!

      Мы одновременно закинули шмат колбасы в рот. Разжевав, я первый схватил кружку с грогом и торжествующе вскинул руки.

      – Победа!

      Кид,