Этические проблемы в деятельности психолога. Г. В. Сериков

ответ и удовлетворили их нарциссические потребности. «Широкое использование электронной почты приводит к расщепленному переносу. То, что пациент не смог выразить в сессии, может быть выражено в почтовом сообщении в промежутке между сессиями. Варианты контрпереноса расширяются, но мы обеспокоены вторжением в наше личное пространство. Это беспокойство связано с тем, что пациенты могут найти, где мы живем, сколько мы заплатили за дом, в котором живем, они могут найти наши фото на Фейсбуке, наших детей, родителей, обнаружить события в нашей жизни, которых мы стыдимся. Мы можем чувствовать беспокойство по поводу исчезновения анонимности аналитика» [там же].

      В своей книге Г. Габбард и Э. Лестер сначала проанализировали само понятие «граница». Такой подход вполне оправдан, поскольку позволяет увидеть специфику именно психотерапевтических и психоаналитических границ и проследить то, каким образом шло их теоретическое осмысление и практическое использование в психоанализе. Тем же путем позднее пошел в своей работе и Офер Цур [69]. Он отметил, что само понятие «граница» имеет множество значений и применений (границы географические, политические, биологические, юридические, социальные, расовые, межличностные, внутрипсихические, духовные) и поэтому определяется, обсуждается и используется по-разному в разных ситуациях и разными людьми. В зависимости от того, как определяют и очерчивают эти самые границы, они могут разделять или объединять, усиливать или ослаблять, помогать лечить или вредить. По мнению О. Цура, общее в определениях границ – это то, что они передают идею различия между двумя или несколькими физическими или абстрактными сущностями.

      Для американского психиатра и специалиста в области этики С. Саркара [67] употребление термина «граница» в профессиональной практике связано с различением профессиональной и личностной идентичности. Границы, их установка, сохранение позволяют профессионалам и их пациентам быть в безопасности в их идентичности и роли. «Поэтому нарушения границ представляют собой нападение на безопасность отношений между пациентом и врачом» [ibid., p. 312].

      Т. Гузейл и A. Бродский [64] определяют границу как грань, край подходящего на данный момент поведения в отношениях между пациентом и терапевтом, регулируемых контрактом и контекстом такого взаимодействия. Границу можно также описать посредством пространства (физического, психологического и/или социального), которое занимает пациент в клинических отношениях. То, где проходит эта граница (или то, как это воспринимается), зависит от типа и этапа терапии и может быть предметом рассмотрения и интерпретации. Авторы подчеркивают, что терапевтические границы не являются жесткими, раз и навсегда установленными. Они способны к перемещению, их «местонахождение» зависит от контекста и от множества факторов клинической ситуации. Такие характеристики, как гибкость и жесткость границ, становятся понятными, если обратиться к сущности и значению выражений «пересечение