Три метра над небом. Трижды ты. Федерико Моччиа

Что она хотела меня, еще и еще, и отрывалась от меня только тогда, когда я уже кончал. Да, наверное, так оно и было.

      – О чем ты думаешь, любимый? Эй, ты где? Кажется, далеко…

      – Нет, я здесь.

      – Ты рад, что у нас будет ребенок?

      – Конечно, ужасно рад. Но как так вышло?

      – Ну ты у меня и дурачок, есть кое-какие предположения. Ты мне, наконец, скажешь, о чем думал?

      Я пытаюсь найти хоть какой-то правдоподобный ответ.

      – Я думал о том, что в этот вечер ты действительно преподнесла мне столько сюрпризов, что у меня нет слов.

      – Да. Но вроде ты не показался расстроенным.

      – Нет, правда. Но я не понимаю, как у тебя могли появиться такие фантазии.

      – Да ты же сам дал мне про них почитать! Я имею в виду «Торговцев грезами» Гарольда Роббинса. Там была одна сцена, в которой героиня делала все то же самое, что я с тобой сегодня вечером.

      – Серьезно? Не помню.

      – Я тогда подумала, что это твой подсознательный намек, что ты хотел показать мне, как можно заниматься любовью по-новому.

      – Придется мне внимательней проверять книги, которые я тебе даю. Это как дать пистолет ребенку.

      – Я бы сказала: пистолет плохой девочке… Ха-ха-ха!

      – А вот это мне не понравилось!

      – Почему? Из-за пистолета или плохой девочки?

      – И из-за того, и из-за другого.

      – И правда. Теперь, когда я становлюсь мамой, мне нужно вести себя хорошо.

      Мы продолжаем болтать, смеемся, весело шутим, доедаем лесные ягоды со сливками. Джин надевает мою рубашку, я – футболку и пижамные штаны, и мы ложимся в постель. Джин начинает фантазировать, пытаясь угадать пол нашего будущего ребенка, придумывает ему имена.

      – Если будет девочка, назовем ее, как мою мать, – Франческой. А если будет мальчик, то, я думаю, – Массимо: мне всегда ужасно нравилось это имя. Что скажешь?

      Не могу поверить. Такое впечатление, что жизнь делает это нарочно: два сына от разных матерей с одним и тем же именем.

      – Да, почему бы и нет, можно и так. Это имя полководца…

      Спонтанно мне приходят в голову слова Баби. Я выпиваю еще один стакан рома и думаю, что уже слишком много выпил, и что мне стоило бы перестать и рассказать ей все. Вот, например, так:

      «Любимая, и у меня есть сюрприз. Сегодня я видел Баби…» – «И ты мне так просто об этом сообщаешь?» – «Это еще не все. Можешь себе представить, какое совпадение: у меня от нее сын, и его зовут именно Массимо».

      Но я ничего не говорю. Она, веселая и довольная, продолжает болтать. А я чувствую себя ужасно виноватым, потому что понимаю, что ее радость висит на волоске, который я могу перерезать, навсегда лишив ее чудесной улыбки.

      – Когда об этом узнают мои родители, их хватит удар от счастья. Но все-таки я скажу им после свадьбы. Знаешь, они немного старомодные; если бы они узнали, что я уже беременна… Я знаю отца: он бы сказал, что я потаскушка, могла бы подождать. Да ладно, шучу, мой папа меня обожает, очень любит.

      Я наливаю себе еще немного рома и выпиваю его залпом, как будто это может мне помочь. И пока слушаю, как Джин все еще