Неаполитанская кошка. Анна Данилова

одну из них… И кто знает, сколько на самом деле прошло времени с тех пор, как мы с ним расстались и я уснула.

      Может, прошло несколько часов, и за это время он спокойно успел бы пройти длинным путем, обогнув лес, чтобы выйти на то пустынное шоссе…

      Однако следователю я сказала, что ничего такого не помню.

      Они, все те, кто делал вид, что разыскивают моего мужа, все равно не поверили бы, что Алекс… Нет-нет, об этом лучше не вспоминать и уж точно никому не рассказывать.

      Настроение мое менялось так быстро, что я едва поспевала осознавать, что же я чувствую и чего хочу. Иногда моя фантазия (когда я еще летела в самолете, тихонько попивая коньяк) переносила меня на набережную Неаполя, и я, не зная языка, бродила, вглядываясь в лица прохожих, пытаясь найти того, ради кого и отправилась в это путешествие.

      В реальности же подо мной проплывали белые, подсвеченные солнцем облака, и мне почему-то хотелось плакать.

      Я делала глоток, закрывала глаза и снова стояла на набережной, всматривалась до боли в глазах в пеструю толпу прогуливающихся туристов, искала глазами кошек и ни одной, ну совсем ни одной, не находила.

      Должно быть, думала я, они все сытые, накормленные моим бедным обезумевшем мужем, попрятались в тенечке между камнями и спят.

      Следующий срежиссированный мною же фильм, кадры которого мелькали в моей коньячной голове, был о том, как я, уже разыскав мужчину в голубых джинсах и убедившись, что это именно он случайно попал в кадр кулинарного ролика, пытаюсь объяснить ему, что мне от него нужно.

      Английский я не знаю, итальянский – подавно. Как мы будем общаться?

      Я покажу ему альбом с фотографиями, который положила в чемодан, пусть он увидит Алекса, может, поймет, что он на него похож.

      Потом я, скорее всего, заплачу и попрошу его себя обнять…

      …Лицо мое было мокрое от слез, когда мы приземлились в аэропорту Каподичино. И с этого момента я уже не могла отличить мои сны и фантазии от реальности.

      Мне казалось, что я здесь уже была, хотя какой-то частью уцелевших мозгов понимала, что, скорее всего, со мной сыграли шутку все те многочисленные фотографии и видео Неаполя, которыми я напиталась, готовясь к поездке.

      Я должна была в аэропорту встретиться с гидом, который отвез бы меня в небольшой отель на улице Партенопе.

      Судя по фотографиям, там все было скромно и тихо, и чем подкупил меня этот отельчик, так это чудесной террасой, примыкающей к каждому номеру, – она вся была увита розами.

      Голубое небо, кусок неаполитанского залива в обрамлении розовых ветвей, плетеные стулья, белая скатерть, бутылка вина…

      Вот такая картинка нарисовалась в моей голове, когда я в зеленом развевающемся сарафане и широкополой шляпе, пройдя паспортный контроль и получив багаж (большой серебристый чемодан, набитый одеждой и косметикой), вышла к толпе встречающих, желая как можно скорее увидеть табличку со своей фамилией. И когда я ее увидела, бросилась к человеку, уверенная в том, что это и есть гид.

      «ZOYA VALENTINOVA» – было, словно наспех, написано жирным синим