Парадокс Апостола. Вера Арье

тут подглядываю…»

      Разозлившись на себя, Анна развернулась и припустила в сторону дома уверенной трусцой.

      Весь следующий день она опять проболталась в городе, так и не добравшись до пляжа. Под сводами Цитадели, где располагалась просторная художественная галерея, проходил вернисаж. Обойдя все залы, Анна еще раз вернулась к экспозиции неизвестного ей портретиста. Его картины она сначала приняла за крупноформатные фотографии, настолько точны были линии и правдоподобны изображенные на них лица. С одного из портретов на нее смотрела молодая женщина в белом платке, закрывающем высокий благородный лоб. Крупные выразительные черты, полуприкрытые глаза, четкая линия подбородка – образ обладал таким неоспоримым магнетизмом, что возле этого полотна задерживался практически каждый посетитель.

      – Фламандский реализм, – стоявший рядом мужчина словно прочитал ее мысли.

      – Спасибо. Вы, наверное, куратор галереи?

      – Нет, это мои работы.

      – Вы автор? Какая удивительная техника, я догадалась, что это масло и холст, лишь рассмотрев картину вблизи. Просто потрясающе!

      – Приятно слышать. У меня ушли годы на то, чтобы найти свой стиль. Когда я учился в художественной школе в Провансе, то был убежденным пейзажистом. Интерес к познанию человеческого лица пришел ко мне только с возрастом. На этой картине – моя дочь. Я несколько лет не мог закончить ее портрет: рисовать близких людей очень сложно. Понимаете, мы относимся к ним слишком пристрастно… Тогда я нашел выход. Я снял ее в нескольких ракурсах и писал портрет с негатива, постепенно добавляя цветовую раскладку и прорабатывая детали…

      – У вашей дочери очень необычное лицо.

      – Ее мать из древнего корсиканского рода. О горном местечке Монтемаджьóре вы слышали? О них там слагают легенды.

      Они проговорили больше часа. К ночи за художником заехала жена, и вдвоем они убедили Анну назавтра арендовать машину и прокатиться в горы.

***

      Извилистая дорога уводила в глубь острова желтый «Фиат», который как нельзя лучше подходил для такой поездки: приемистый, юркий, он ловко маневрировал по неровной поверхности трассы и всего за тридцать минут домчал ее до Монтегроссо. В эту коммуну входило сразу несколько деревень, объединенных общим названием прилегающего горного массива, – «Большой горы». Все три поселения сидели, как птичьи гнезда, на хребте гранитной гряды в окружении приземистых сосен. На подъезде к коммуне «Фиат» вдруг нырнул в оливковую рощу, которую Анна как-то не ожидала здесь увидеть…

      Монтемаджьоре расположилась выше всех остальных поселений, подобно уединенной резиденции таинственного ордена. Стены древних домов давно утратили свой первоначальный цвет и на фоне сурового массива выглядели настоящей средневековой декорацией.

      К деревне вел неровный проселок, на обочине которого, словно загнанный конь, лежал старенький мотоцикл. Сняв шлем и присев на четвереньки, над ним колдовал мужчина.

      Анна