Парадокс Апостола. Вера Арье

в самолет – полное безумие! Тебе нужен уход. Оставайся у нас хотя бы на неделю. У родителей Арно небольшой дом в десяти километрах от Кальви. Год назад они построили рядом бунгало для гостей, там сейчас никто не живет!..

      Родион колебался: что-то мешало ему принять это приглашение, но ребро болело, двигаться было тяжело. Кроме того, Эва говорила абсолютно искренне, и ему вдруг захотелось остаться. Сработал тот самый механизм неосознанного выбора, когда мозг все еще взвешивает доводы за и против, но в душе решение уже принято.

      «Небольшой дом» оказался настоящим родовым гнездом, построенным лет тридцать назад и пребывавшим в прекрасном состоянии. Просторная вилла терракотового цвета с черепичной крышей и широкой верандой смотрела большими окнами в ухоженный сад. Вдоль забора имения бежала узкая, слегка заросшая тропинка, по которой в считаные минуты можно было спуститься к воде. Чуть на отшибе, среди деревьев стоял деревянный коттедж, напоминающий летнюю писательскую дачу. Две спальни, крохотная кухня и уютная терраса с выдвижным брезентовым навесом, складными креслами и гамаком. Там он и поселился.

      Эва помогла ему распаковать вещи, которые они по пути забрали из гостиницы.

      – Я тебя пока оставлю, располагайся. У нас с Арно дела в городе.

      «У нас с Арно». Они, конечно, пара, и, судя по всему, уже не первый год вместе».

      Стояла тишина, хозяйский дом выглядел необитаемым. Родион по натуре не был отшельником. Его всегда тянуло в гущу событий, но сейчас он был физически измотан и даже рад возможности побыть наедине с собой. К тому же действие медикаментов постепенно заканчивалось, и под вечер боль в ребре давала о себе знать с удвоенной силой.

      В сумерках к дому подъехал «Ситроен». Хлопнула дверца, в гостиной большого дома зажегся свет. Еще минут через двадцать по гравиевой дорожке прошелестели колеса машины Эвы. Она зашла в бунгало, высыпала на стол ворох упаковок с лекарствами, ампулы и одноразовые шприцы. Глядя на то, как ловко она управлялась с «походной аптечкой», Родион подумал, что для нее это явно занятие привычное. В холодильнике нашелся пакет колотого льда, который послужил ему компрессом.

      – Завтра утром позавтракаем все вместе на большой веранде? Франсис очень хочет с тобой познакомиться, он очень обрадовался, узнав, что ты русский.

      – Я француз. С хитро сплетенными русскими корнями, – Родион хотел было усмехнуться, но это причинило ему такую боль, что он осекся и замолчал, пытаясь перевести дыхание.

      – Франсис – папа Арно, это их семейный дом. Ну и мой теперь тоже, – улыбнулась она, опережая его вопросы.

      «Некрасивая, – подумал Родион. – Но сколько жизни в лице, глаза прищуренные и эти морщинки возле губ… все настоящее».

      Утром за ним никто не пришел.

      Немного полежав, глядя в потолок, Родион встал и начал медленно одеваться. Кое-как умывшись, сунул в карман ампулу и шприц и двинулся в сторону дома.

      Сад благоухал, где-то за кустистой изгородью отчетливо слышался шум моря. Эва сидела на бортике веранды и ела грушу. На