Ромашки в пустыне. Лилия Сурина

растерянности, то опять садилась на лавку, явно не зная, как поступить.

      – Иди ванну прими, что ли, прическу сделай или порепетируй речь, которую Ромке скажешь. Я пошутил, что все рассказал, просто попросил срочно привезти кое-какие мои записи. Сама обрадуешь любимого! – Руслан потрепал Антонину по плечу. – Не боись, с ним не пропадешь! А от тебя он ни в жизнь не откажется!

      Сестренка чмокнула его в щеку и унеслась со скоростью торпеды.

      – Теперь, ты! Тоже думаешь, небось, что никому не нужна? – он повернул мое лицо к себе. – Да, вижу, думаешь! Ты мне нужна! Люблю тебя до безумия, если прогонишь, уйду в монастырь и дам обет безбрачия!

      Я недоверчиво глянула на него и увидела, что Руслан улыбается. Разозлившись, шлепнула его бутылкой по плечу:

      – Шутки тебе? С ума меня сводит, а ему шутки! Хватит издеваться уже …

      – Какое издевательство? Ты не слышишь, я хочу, чтобы ты стала моей женой до рождения малышки. Я хочу законным отцом ей быть!

      – У нее есть отец, хоть и далеко …

      Он перебил меня:

      – Ты опять? Или придуриваешься, или правда не понимаешь? Это я ее отец, а не Гришка! Я был с тобой тогда! Ты перепутала комнаты и пришла ко мне, уж не знаю случайно или … Обидеть хочешь или правда не помнишь ничего? – голос Руслана сорвался на крик.

      Я ошарашенно уставилась на него и могла лишь нервно глотать, не в силах произнести ни слова. Руслан схватил бутылку, отвинтил крышку и стал поить меня водой. – Ну, Тасенька, любимая, ну вспомни! Проводы моего брата, ты выпила, наверное, пошла в туалет, а потом зашла в гостиную, а не в спальню, стала ласкаться ко мне …

      – Шутишь? Это Гриша спал на диване …

      – Его дома не было, они с Ромкой в магазин круглосуточный пошли, вискарика им захотелось и сигарет, а потом к родителям завернули и всю ночь с батей про жизнь судачили. Мы одни были в квартире, ну еще Тоня в родительской спальне спала. Парней не было!

      Я ясно припомнила: мне стало плохо, перепила маленько. Сунула в туалете два пальца в рот, потом умылась, почистила зубы и пошла в комнату, прилегла на кровать. Уснула. Ноги не держали, набегалась за день. Проснулась часа в три ночи, вышла в кухню. Посуда перемыта, видать Тонечка постаралась. Подумала о Грише, в доме тишина, все спали уже. Выходит, не все … Гриша нашелся в зале на диване. Захотелось приласкаться к нему в последний раз, в надежде, что он передумает меня бросать. А выходит …

      Я закрыла лицо руками. Что я наделала, как, ну как можно было перепутать то! То-то он мне слишком ласковым показался…

      – Вижу, все поняла? Прости меня, мне надо было сказать, что я не он, не смог удержаться! – Руслан стал целовать мои руки, закрывающие лицо. – Я виноват! Брат догадался обо всем, когда ты ему о ребенке сказала. И обрадовался очень…

      – Обрадовался?! Бредишь что ли, небось шлюхой меня посчитали оба! Вот дура-то, убить меня мало…

      – Да за что, Тася? Ты даже не подозревала ни о чем! И обрадовался он, что ты не от него беременна. Не может он иметь полноценных детей, чего-то с вирусами перехимичил, заразился нечаянно.