Разбойничья злая луна. Евгений Лукин

он! – злорадно продолжала Алият. – Нет уж! Вместе бежать помогали – вместе и отвечать будем!..

      – Что?! – страшным шепотом переспросил Ар-Шарлахи и медленно поднялся на ноги. Алият вскочила, вжалась спиной в угол. Глаза ее, однако, по-прежнему были бесстрашны.

      Несколько секунд прошло в напряженном молчании.

      – Дура! – буркнул наконец Ар-Шарлахи и снова сел. – Кто тебе поверит?

      Подумал и добавил в отместку:

      – И вообще… Вот узнает Шарлах, что ты в яме под меня легла…

      – А я ему не скажу, – успокоила Алият, тоже опускаясь на пол.

      Ар-Шарлахи заморгал.

      – Ого! – проговорил он чуть ли не с уважением. – Так ты с ним еще надеешься встретиться?

      – Шарлах своих не бросает, – надменно изронила она. – Не то что вы, слизняки…

***

      Оба успели проголодаться к тому времени, когда за дверью снова зазвучали тяжелые шаги стражников. Звонко щелкнул иноземной работы замок, скрипнули петли, упало узкое полотно света.

      – Выходи по одному!

      Первым, на правах мужчины, вышел Ар-Шарлахи и, к своему удивлению, опять был связан. Накрест захлестнув запястья, стражник затянул узел потуже и повернулся к переступающей порожек Алият. Еще один ловкий захлест другого конца все той же веревки, и пленники оказались в прежнем положении.

      – Да погодите… Я же… – начал было Ар-Шарлахи, но ему приказали замолчать и накинули на шею уже знакомую петлю.

      Затем без особых церемоний связанных вытолкнули в судейский дворик и поставили перед досточтимым Ар-Маурой. Судья собственной тени был мрачен как никогда. Вдоль глинобитных стен, выложенных голубыми с пунцовой прожилкой изразцами, выстроились голорылые стражники. Зеркальные щиты казались окнами, каждое из которых было прорезано в точно такой же дворик, где точно так же восседал на высоком резном стуле грузный судья и стояли у него за плечом начальник первой стражи и секретарь – оба очень бледные, с поджатыми решительно губами. Точь-в-точь мраморное изваяние Улькара, что возле фонтанчика.

      Судья поднялся и выпрямился во весь свой внушительный рост. Такое случалось не часто – разве что при оглашении очередного указа государя. Непостижимого и бессмертного.

      – Ожидающая справедливого приговора Алият!

      Ар-Шарлахи почувствовал, как напряглось в ожидании тело стоящей рядом с ним женщины. Не будь он столь озабочен собственной судьбой, сердце его, наверное, стиснулось бы от жалости к этой кобре. Несмотря ни на что.

      – Передаем тебя в руки государя.

      Ар-Шарлахи содрогнулся. Такой формулировки ему еще слышать не доводилось. Это могло означать что угодно, вплоть до смертного приговора.

      Однако следующие слова судьи поразили его еще больше.

      – Ожидающий справедливого приговора Шарлах!

      Сначала он подумал, что ослышался. Или что судья нечетко произнес его имя. Однако в следующий миг глаза их встретились, и Ар-Шарлахи понял, холодея, что никакой ошибки не было…

      – Передаем тебя в руки государя…

      Он