Экзамен по фарнухтологии. Рассказы и стихи. Леонид Свердлов

тут в первый раз в жизни я испугался. В руках у меня был не меч, не мой верный меч, которым я снёс головы тысячам чертей. Это был обыкновенный, пошлый букет роз. Я с детства не выношу розы, эти мерзкие растения, которые дарят друг другу влюблённые неженки.

      – Ой! Какой галантный! – Фея покраснела и присела в нелепом книксене. – И откуда ты только знал, что это мой любимый цвет? Дай я тебя поцелую.

      – Нет!!!

      Я отбросил розы и со всех ног помчался прочь.

      Не знаю, сколько времени я бежал. Только окончательно растратив силы, я остановился и упал на траву.

      Что они сделали со мной? Отняли мой меч, мои доспехи, моё мужество. Одели в эту идиотскую смирительную рубашку, заставили дарить феям цветы и носиться по полю, как трусливый заяц. Да, именно как заяц!

      Кто-то потрогал меня за плечо. Это было непривычно, неожиданно и страшно. В доспехах я бы не почувствовал такого прикосновения. Я поднял глаза, готовый ко всему. Передо мной сидел пухленький пушистый зайчик. Он уставился на меня своими большими влажными глазами и пропищал:

      – Это ты наказываешь злых?

      – Да, – прошептал я.

      – Тогда скажи волчонку, чтоб он не был таким злым. Пусть он отдаст морковку и не пугает, что меня съест.

      Волчонок стоял рядом.

      – Отдай, – сказал я. – Никогда больше не бери чужого и не обижай маленьких.

      Волчонок протянул зайчику морковку.

      – Прости, – сказал он. – Я никогда больше так не буду.

      Я смотрел, как вокруг меня собираются пушистые зверушки, как они хлопают глазками, рвут цветочки и поют песенки. Я начал наконец понимать, что со мной случилось: Сатана пал, Зло уничтожено. Мира, в котором я жил, больше не существует. Нет больше ни ведьм, ни демонов, ни чертей, а есть только феи и плюшевые зайчики. И именно я в этом виноват. Как же мне теперь быть? Неужели мне только и остаётся, что самому превратиться в плюшевого зайчика, грызть морковку и радоваться жизни?

      – Неужели в мире совсем не осталось Зла? – спросил я, сам не понимая, к кому обращаюсь.

      – Чего не осталось? – переспросил зайчик. – А что такое Зло?

      – То, с чем я боролся всю жизнь.

      – Боролся? Это как?

      – Жёг, душил, рубил на мелкие куски.

      Гомон прекратился. Все с удивлением на меня посмотрели.

      – Какой ты злой! – воскликнул зайчик.

      Ну вот, дожили! Я самый злой в этом новом мире. Я, который всю жизнь посвятил борьбе со Злом. И винить в этом некого, кроме самого себя.

      – С ним нельзя по-другому, – заизвинялся я, сам себе удивляясь. – Я должен был это делать, чтобы вы могли так вот весело резвиться среди цветочков и радоваться жизни.

      – Но мы же и так это делаем.

      «Благодаря мне», – хотел сказать я, но удержался. Что толку им объяснять – всё равно ведь не поймут.

      – А какое оно, это Зло? – спросил зайчик.

      Как это объяснишь тому, кто Зла никогда не видел?

      – Оно такое большое, страшное, с рогами, выпученными глазами, с вилами…

      Зверушки расступились.