Аномалии личности. Психологический подход. Б. С. Братусь

не является безмасштабной – ее масштаб и границы определены тем вышележащим уровнем, к достижению которого она направлена. Психология, таким образом, нуждается в философском (более широко и полно – в философско-религиозном) анализе, ибо без него теряется понимание общего смысла и назначения тех механизмов и процессов, которые она изучает.

      Поэтому глубоко заблуждаются те, кто полагает, что психолог не должен отвлекаться от своих экспериментов, практики, клиники и делать экскурсы в другие области знания, выходить за рамки своих (благо их всегда в избытке) специальных задач. Должен, ибо это совершенно необходимо ему для осмысленного продвижения в решении тех же специальных, узкопрофессиональных задач. При этом психологу не надо тешить себя надеждой, что он сразу найдет в готовом виде то, что ищет, все без исключения нужные «секреты» и объяснения. Он найдет положения, которые, несмотря на всю их ценность, надо еще уметь приладить, применить в своей области. Ни философ, ни этик, ни теолог, ни методолог науки не могут сделать это за психолога, поскольку они не обладают профессиональным пониманием специфики психологического исследования. Отсюда и особые требования к психологу как профессионалу, подразумевание в нем широты и открытости всему диапазону знаний о человеке. Замечательный французский психолог Пьер Жане предупреждал, что «сужение разума и ограничение себя рамками специализации никогда не приносило пользы, а в области психологии результаты могут оказаться и вовсе плачевными»[97].

      Философские дисциплины (если шире – все гуманитарные науки, которые немецкие философы справедливо обозначали как науки об уме, образе мыслей, человеческом духе – Geistwissenschaften) в свою очередь нуждаются в данных научной психологии, ибо без этого их общие представления могут утратить связь, оказаться несообразующимися с реальностью психической жизни, ее закономерностями. Философия и психология, видим мы, необходимо взаимосвязаны в изучении человека, и если психологические данные обретают через философию смысл, то данные философские обретают через психологию почву.

      Теперь, когда в самых общих чертах выяснены философские основания, настало время приблизиться к психологической почве – перейти к изложению исходных предпосылок и гипотез. Иначе говоря, от уровня общефилософского перейти к уровню конкретно-научному.

      Глава II

      Исходные психологические предпосылки и гипотезы

      1. Вводные замечания

      Первое же знакомство с современным состоянием психологии личности обнаруживает отсутствие какой-либо однозначности, элементарной согласованности в понимании самого термина «личность». Мы уже обращали внимание в прошлой главе на частое смешение понятия «личность» с понятиями «индивид», «человек», «индивидуальность», «темперамент», «характер», «субъект» и т. п., причем каждый исследователь привносит в это смешение свой особый акцент, долю своего понимания

97

Показателен и контекст этих слов из введения в курс лекций, который Пьер Жане читал в Париже в 1928 году. Приведем этот контекст. Жане вспоминает, что впервые курс лекций по психологии личности он прочел в Collège de France в декабре 1895 года по рекомендации Теодюля Рибо – мэтра французской психологии. Однако слушатели этого курса стали вскоре жаловаться Рибо на нового лектора. «Некоторые даже приходили в негодование. „Какая мешанина всевозможных цитат, – говорили они. – Он цитирует философов вместе со спиритуалистами: изложение идей… соседствует с выдержками из Шарко, Шерингтона и Крепелина. Настоящая сборная солянка!“ К тому же, – продолжает Жане, – рассматривая те или иные явления, я обращался к фундаментальным метафизическим теориям наравне с клиническими описаниями, что тоже ясности не добавляло. Я защищался как мог. Но самое удивительное (и это показывает, что человек несильно меняется в лучшую сторону), на протяжении всех этих тридцати лет я представляю вашему вниманию все ту же сборную солянку. Почему?» Далее следуют уже цитированные в тексте слова и вслед за ними их развитие: «Психология уже по определению своего предмета касается абсолютно всего. Она универсальна. Психологические явления есть везде. Их столько же в литературных произведениях, сколько и в анатомических исследованиях мозга. Если вы будете относиться к ним только как литератор, моралист, анатом, вы сведете психологию к очень узкой области и неизбежно придете к ошибочным заключениям. Следует, напротив, быть готовым к обобщениям, чтобы заниматься психологией, нужно быть универсалом, узнавать, что и как думали люди в разных областях, понимать ход их рассуждений» (Жане П. Психологическая эволюция личности. М., 2010. С. 11–12).