Записки попаданки. Сборник повестей. Александра Треффер

20, заглатывая огромные порции спиртного, хвастались своими сказочными подвигами. Осторожно отодвинув размахивающего руками верзилу в растерзанной рубахе, Нед провёл меня к дальнему столу, где сидел изысканно одетый худой человек с вытянутым, унылым лицом, выглядевший на фоне веселящихся оборванцев настоящим аристократом.

      – Приветствую вас, мсье Соррель, – сняв шляпу, поздоровался молодой моряк. – Какая нелёгкая занесла вас в эту обитель греха?

      – Стремление познать всё, мой друг, – скучным голосом сообщил тот. – Но я, собственно, хотел поговорить с Генри Мак-Гиллом.

      Нед удивлённо рассмеялся.

      – Капитан никогда не бывает в подобных местах. Чтобы встретиться с ним, вам надо подняться на борт «Амелии».

      – Это будет неразумно, – ответил Соррель. – Я намерен сообщить ему нечто важное под строгим секретом, и видеть меня не должен никто.

      Моряк почесал затылок.

      – Ну, под покровом темноты… – нерешительно начал он.

      – Исключено, – перебил собеседник. – Мне нельзя появляться на судне.

      И, резво вскочив, кинулся к выходу, а мы с Недом проводили его недоумевающими взглядами. Пожав плечами, товарищ сел за стол и велел подбежавшей девушке принести бутылку горячительного.

      – Ну, а теперь поглядим, – сказал он с хитрой ухмылкой, – как ты меня обставишь.

      Что-что, а пить я умела, недаром неумеренное потребление алкоголя давно стало частью российского менталитета. Поэтому через полчаса, когда Неда уже штормило, я сидела с абсолютно трезвым видом и, насупившись, прихлёбывала отвратительный на вкус напиток. Изумлённый моряк долго косился на меня, потом, поднявшись, постоял, пытаясь удержать равновесие, рухнул обратно и, уронив голову на руки, заснул. А я растерялась, не представляя, как потащу приятеля к кораблю.

      И тут увидела Коу, вынырнувшего из волн бушующего моря корсаров. Я окликнула его и по глазам поняла, что разыскивал Джон именно нас. Пробравшись к столу, он растолкал и поставил моего спутника на ноги, кинув мне:

      – Идём. Вечером мы отплываем.

      – Уже? А как же ремонт «Виктории»?

      – Её полностью залатали.

      Я молча побрела за великаном, на чём свет стоит ругающим Неда:

      – Мальчишка, – бурчал Коу, – молоко на губах не обсохло, а туда же – ром глушить. Тысяча чертей, на что ты теперь годен?!

      А юноша, вздрагивающий от некстати напавшей икоты, только жалко улыбался в ответ.

      – Не ворчи на него, Джон, – попросила я. – Он выспится и придёт в себя.

      – Чтобы выйти в море, нам понадобятся все руки, – кисло отозвался флибустьер, – а щенок лыка не вяжет.

      – Это я виноват, предложил ему пить наперегонки.

      – Что?!

      Коу даже остановился.

      – И почему ты на ногах?

      – Меня не берёт. Опыт, – усмехнулась я.

      Моряк остолбенел.

      – Да какой у тебя может быть опыт?! – взвыл он, придя в себя. – Ты же младше него…

      – При чём тут возраст? Я учился, – последовало