Мир Умбра. Андрей Алексеевич Аликсеев

дрожь его тела, не слышать его последние мысли. Как бы я хотел… Да я бы многое отдал, за то, чтобы вернуться назад. Постараться раньше выведать у друга, что с ним происходит. Или хотя бы выйти из бара минут на десять пораньше. Почему не смог вовремя разобраться, прийти на выручку? Во всём виноват, кругом виноват.

      Стоп! Грызть себя получается замечательно, только какой в этом смысл? «ЯН!» – Обожгло меня воспоминание о последней просьбе Тараса. Как я мог забыть? Надо уходить отсюда, забирать планшет и приниматься за поиски таинственного Яна. Этот не-известный мне пока человек в большой опасности, нужно срочно найти и предупредить его. И ещё, это единственная ниточка, за которую можно потянуть, чтобы разобраться в гибели моего друга. Стоит поторопиться, убийцы могут опередить меня и тогда что делать? Опять изнывать от стыда и чувства вины?

      Пока я стоял как вкопанный перед открытой дверью, меня заметили. Сколько-то-юродная сестра Тараса, молодая девушка, с которой он совсем недавно знакомил меня, выскочила из квартиры, хлопнула дверью и заговорила часто-часто, захлебываясь, не успевая договорить одни слова и перескакивая на другие:

      – Илья, что здесь произошло? Мы знаем, что тебя забирали в полицию, слухи ходят, что это ты Тараса, а Василий Петрович говорит, что видел других, которые сбежали, а ему не очень верят…

      – Постой, Алёна, постой, не тараторь.

      – Тогда скажи мне, ведь это не ты? Ты ведь не мог, я знаю, Тарас мне рассказывал, как ты его спас, как вы дружили, как…

      – Алёна, ты прости, я не хочу сейчас говорить.

      – Ты что, Илья, не молчи, хуже будет. Они же все, – она махнула рукой себе за спину, – они все думают на тебя. Мстить даже хотят. А я знаю, что это не ты, я не верю. Ты ведь не мог. Ты ведь его любил. Ну, в смысле, вы как братья были. Мне Тарас говорил. А они сговариваются тебя избить или еще хуже. Не молчи, скажи, я прошу тебя! – Она продолжала выстреливать десяток слов за секунду. Схватив мою руку, девушка стала трясти её, видимо, пытаясь вытряхнуть из меня всю правду. В её глазах набухли и покатились уже проторенными дорожками слёзы. Пристально глядя на меня снизу вверх, она всхлипывала и шмыгала носом.

      За дверью всё громче препирались о чём-то низкие голоса, потом створки с грохотом распахнулись и на площадку вывалились несколько мужиков, здоровых, мощных, чем-то похожих на викингов. Может мне так показалось из-за преобладавшего у них рыжего цвета волос самых разных оттенков – от ярко-огненных до светло-соломенных. Сразу видно, что это родственники Тараса. Плотно обступая полукругом, они прижали меня к перилам, грозно уставились в лицо и молчали. Я буквально почувствовал напряжение в воздухе, неприязнь, ненависть, распирающую этих серьёзных ребят. Нас разделяла только хрупкая Алёна, растопырившая руки в стороны и почти прижатая ко мне. Слово взял рыжий бородатый здоровяк, упиравший мускулистые руки в бока:

      – Ну-ка, доченька, отойди от него,