Мир Умбра. Андрей Алексеевич Аликсеев

невозможно и «Метка» – билет на рейс только в одну точку, в этот их «Мир Смерти»? Хватит размышлять, пора эксперимент поставить. Моё недоверие ко всей этой дребедени не мешает ткнуть чем-нибудь острым в ладонь и представить себя в любом памятном мне месте. Я задумался, какое из мест в городе мне настолько врезалось в память, что можно вспомнить, как наяву? Да миллион таких, можно попробовать любое. Вот, взять, к примеру, Юсуповский парк. Или нет, Апраксин двор. Стоп! Сенной рынок – вот отличное место для пробы. В сутолоке никто и не заметит, как я появляюсь и пропадаю. Если, конечно, вообще что-нибудь получится.

      ГЛАВА 5

      Закрыв глаза, несколько секунд посидел в тишине, послушал, как скрипит пол у соседей сверху, как завывает о рюмках Лепс где-то сбоку. Потихоньку звуки стали отдаляться и затихать, тогда я сосредоточился и мысленно произнес: «Рынок». И тут же вспомнил его.

      Только не Сенной, а удивительный и неповторимый базар Хургады. Когда мне было девять лет, у папы случилась какая-то невероятно выгодная халтура. Денег хватило на переезд из коммуналки в эту замечательную квартиру, на капитальный ремонт и обстановку, да осталось ещё и на поездку в Египет. В памяти от того отпуска мало что осталось – только бескрайняя радость, ощущение полного счастья и невообразимого кайфа. Отель, бесконечные пляжи, соседи-туристы, новые друзья из разных городов и стран, пирамиды и музеи для меня за прошедшие годы сплелись в какую-то пеструю ленту. Но вот одна экскурсия меня потрясла и врезалась в воспоминания навечно, как египетские иероглифы в каменные таблички.

      В один из дней нас отвезли на местный рынок и этот вояж как громом меня поразил. Никогда до того дня я не мог и представить, сколько всего вкусного, красивого и яркого может быть собрано в одной точке. В те времена наши магазины были еще маленькими, серыми и убогими, с крайне скупым набором продуктов. Правили бал убогие ларьки и палатки. А здесь была фантасмагория вкуса и цвета. Бочонки оливок, ведра пряностей, зелёные пирамиды арбузов и лотки фруктов от пола до потолка. Гроздья винограда и бананов свисают прямо над головами, красные ряды клубники, жёлто-коричневые ананасы и ярко-оранжевая хурма. Мешки со специями, мешки с орехами, мешки со сладостями и мешки неведомо с чем. А ещё разноцветные наряды, местные сувениры, навязчивая громкая музыка…

      Почему из всех невероятных впечатлений того лета запомнилось именно это? Не знаю. Но только стоит прикрыть веки и я снова в шумной яркой толпе туристов, а вокруг лотки, лотки, лотки. Темнолицые продавцы звучно зазывают к себе, размахивая руками, как ветряные мельницы. Многие даже пытаются говорить по-русски, смешно коверкая слова. Ароматы пряностей смешиваются с волшебными запахами фруктов и восточными благовониями и тут же перебиваются амбре от толпы изнывающих в жаре продавцов и снующих между рядами покупателей. Это вавилонское столпотворение людей, товаров, звуков и запахов настолько разительно отличалось от всего виденного до этого дня дома,