Волчий берег. Юлия Шолох

говорить, но они прямо у взъезда схоронились, даже кони те же – один там приметный, в белых звёздах. Они следят, кто проезжает, я так их и заметила – телегу, что сбоку заехала, сразу остановили, окружили и давай ворошить.

      – Так вот почему ты меня как схватила и потащила! Чуть руку не оторвала!

      – Да, Малинка. Некогда было толком объяснять. Но если в деревню пойдём – сразу попадёмся. Так что нам теперь одна дорога – сквозь лес да в Тамракские земли.

      – Но у нас нет еды.

      – Ничего. Найдём в лесу ягоды и орехи. Не пропадём.

      – Несколько дней! Нам несколько дней идти.

      – Ничего. Нам многого не нужно.

      – Но там какие-то ужасные звери. Они нас сожрут!

      – Нет. Мы будем очень, очень осторожны. Малинка, пойми же – нет у нас иного выхода. Нет…

      Она поднимает на меня огромные глазища, в которых небо отражается, дрожит.

      – Жгучка… мне страшно.

      – И мне, милая, – вот я и призналась. – Ты не представляешь, как мне страшно! И не только за себя. Я как будто в мышеловке, в тесной коробке заперта – и ты со мной. И где грызть, чтобы наружу выбраться, не знаю.

      Какой у меня плащ сказочный, прижимается Малинка к нему лицом со всей силы, и пахнет ткань не очень, и грязная местами, но всё равно отодвигаться не спешит.

      Значит, мы обе боимся.

      – Вдруг княжеская стража вовсе и не нас ждёт? – с надеждой спрашивает она. – Может, разбойников каких ловят, а про нас ни слухом, ни духом?

      Я молча вздохнула.

      В ней словно зародилась надежда. Она вскинула голову.

      – Ну, так что, Жгучка? Может, не нас ждут?

      – Помнишь, мы с мамой к Ототьму ходили? За тайной?

      – И что?

      – Знаешь, что мне голос тогда сказал?

      – Откуда? Ты не признавалась! Это тайна только твоя, чужие уши слышать не должны.

      – Сейчас скажу, уже можно. Голос велел, когда в целом мире мы останемся вдвоём и некуда будет обратиться за помощью, бежать от беды далеко, через самое страшное место – бежать и никуда не сворачивать. Иначе мучительная смерть ждёт меня и моих родных. А послушавшись, рано или поздно я выйду к своей судьбе. Я тогда не поняла, к чему бежать и про страшное место тоже не поняла. Но только что у деревни, куда мы войти собирались, а пришлось снова убегать, словно в голове загадка сложилась! Мы же будто по линеечке шли! И теперь нельзя сворачивать, дальше нужно идти.

      – Ничего себе! – у Малинки даже челюсть отвалилась.

      – Видишь? Ототень раньше нас знал.

      – Но с чего ты решила, что он про сейчас говорил?

      – А как же! Все сходится. Да и что кого другого у деревни ждут – а кого? Чтобы княжеская стража под деревенскими заборами разбойников караулила да в телеги со старым сеном заглядывала? Самой не смешно?

      Сестра задумалась и нехотя кивнула.

      – А главный у них Крынок, тоже Великому князю не чужой. Помнишь такого? Ни лета не было, чтобы к отчиму нашему по делам не заезжал.

      – Да.

      – Кажется, и тут он… Издалека не разглядишь толком, но