Джесс. Генри Райдер Хаггард

старуха к одной из дочерей, – ты была в школе и умеешь считать. Сколько раз сто содержится в трех тысячах?

      Девушка сконфузилась и умоляюще взглянула на молодого бура, за которого вскоре должна была выйти замуж; последний грустно замотал головой, показывая этим, что бывают тайны, в которые даже и не следует стремиться проникать. Предоставленная собственным силам, девушка углубилась в вычисления, в которых немалую роль играли также ее пальцы, и наконец с триумфом объявила, что сто содержится в трех тысячах ровно двадцать шесть раз.

      – Да, да, – снова подхватил хор, – ровно двадцать шесть раз!

      – Капитан, – заговорила снова вдохновенная старуха, – командует двадцать шестой частью британской армии, и он утверждает, что прибыл в нашу страну для того, чтобы заниматься фермерством с дядюшкой Крофтам! Он говорит, – продолжала она с презрительной усмешкой, – что намерен вести хозяйство, между тем как командует двадцать шестой частью британской армии! Очевидно, он лжет.

      – Да, да! – воскликнул хор.

      – Что он лжет, это вполне естественно, – заметила она, – все англичане лгут, особенно роой батьес, но он не должен лгать так грубо. Господу Богу должно быть очень неприятно слышать такую грубую ложь, хотя бы она исходила из уст англичанина вообще и роой батье в особенности.

      Тут Джон не выдержал и, не помня себя от бешенства, с бранью выбежал на улицу. Последнее мы должны ему простить ввиду того, что он был выведен из терпения и что оскорбление, ему нанесенное, было велико. Весьма неприятно быть публично названным лжецом, да притом еще самого низшего разбора. Следом за ним вышел из комнаты старик Ханс Кетце, ласково похлопал его по плечу, как бы давая понять, что, несмотря на его неумение говорить ложь, он со своей стороны его ценит, и объявил, что пора ехать.

      Охотники тотчас стали усаживаться кто в телегу, кто верхом, и скоро вся компания двинулась в путь. Фрэнк Мюллер по обыкновению сел на своего великолепного вороного коня. После получасовой езды по неровной дороге передовая телега, в которой сидел сам Ханс Кетце, повернула влево в открытый вельд, постепенно поднимавшийся в гору; за ней последовали и другие. Путешествие продолжалось до тех пор, пока не достигли вершины, с которой открывался вид на всю окрестность. Ханс Кетце остановился и поднял руку, после чего прочие также придержали лошадей. Осмотревшись вокруг, Джон тотчас же понял причину остановки. На расстоянии полумили паслось целое стадо оленей, числом до трехсот, а за ним другое, состоявшее из шестидесяти или семидесяти животных с белыми хвостами, на вид более диких и размером несколько крупнее, в которых Джон без труда признал буйволов. Неподалеку от охотников рассыпались там и здесь группами дикие козы.