Мозаика жизни заурядного человека. Часть вторая. Крутые повороты. Павел Шаров

отделения. Приходилось разбираться в той жесткой обстановке подсиживания и засиживания, которая была создана не без его участия, и которая отличалась тем, что там больше занимались взаимоотношениями, чем работой. Я, как человек, в жестких ситуациях спокойный, когда успешно, а когда и безуспешно выполнял роль кота Леопольда. Причем, обе противоборствующие стороны всегда были мной недовольны, поскольку я почему-то, разобравшись в ситуации, не принимал именно их сторону. Моей же целью всегда было снять накипь пустого противоборства, обнажить объем чисто рабочих задач, сунуть туда правых и виноватых и поздравить всех с окончанием успешных поисков путей решения этих задач.

      И вот я в Горьковском госуниверситете. Продолжается работа комиссии по приемке дипломных работ. Ко мне выходит Тюльников.

      – Привет, Паша. Чего ты пришел?

      – Вы завалили одного моего инженера. Чего можно придумать?

      – Рождественский, что ли? Так он сам себя завалил. Я еще ни разу не встречал человека, который не понимает вопросов. Ему вопрос, а он опять про шилишпера.

      – Понятно, понятно. Я знаю Рождественского, как свои пять пальцев. Вопрос в другом – что можно сделать? Повторить защиту можно?

      – Теперь этот вопрос может решить только декан.

      – А где найти декана?

      Декан не пришел. Пришел его заместитель.

      – Здравствуйте, – обратился я к нему, – Владимир Рождествеский уже давно учится на вашем факультете. Если оставить его еще на год, боюсь, он бросит все, и мы потеряем специалиста.

      – А он специалист?

      – Да, своеобразный, но специалист. Дело свое знает неплохо.

      – Вы, Павел Павлович, правильно отметили, что он давно у нас учится. Насколько я себя помню, он все время здесь учится.

      – Ну и что? Вам это нравится?

      – Вы знаете, в определенной степени, да. Это как неотъемлемая часть факультета, амулет, что ли. Факультет существует пятнадцать лет, и, мне кажется, все эти годы на нем учится Рождественский. Сначала – на очном отделении, потом – на вечернем. А теперь, на заочном.

      – Так и что?

      – Что, что! Привыкли мы к нему, вот что. Уйдет Рождественский, что будет с факультетом?

      Шутка мне понравилась, но все-таки мы договорились повторить защиту.

      – Только не сейчас. Немного погодя. Надо подготовить профессорско-преподавательский состав к утрате, – продолжал шутить зам. декана.

      Через некоторое время Рождественский защитился, получил диплом инженера-физика и покинул факультет. Факультет был в трауре.

      На Мытном рынке

      Где-то в середине семидесятых я, молодой главный инженер, с пятеркой в кармане, зашел на Мытный рынок и вспомнил, что дома нет моркови, и что именно морковь заказывала мне моя жена Галочка. Вот они – бойкие торговые ряды. Чего только нет! (Во, фраза! Чисто русская. Правильней было бы сказать – «чего только есть». ) Все есть. И морковь,