Под псевдонимом Серж. Владимир Каржавин

Ершова по-прежнему молча смотрели друг на друга; некурящий Сергей Генрихович морщился от табачного дыма. Наконец Ершов прервал молчание:

      – Дзержинский вне себя. Завтра ждёт меня и вас, – кивнул он на Отмана и Курбатова, – в десять ноль-ноль. Разговор будет суровый.

* * *

      Свет настольной лампы падал в лицо сидевшей перед ним молодой женщины. Следователь Фельдман обычно начинал допрос с молчаливого изучения подозреваемого, в дальнейшем – приговорённого. «А ведь красивая, стерва», – подумал он, не сводя с женщины глаз. Потом пододвинул стул, на котором сидел, поближе к столу.

      – Итак, приступим. Фамилия, имя, отчество?

      – Савельева Анна Никаноровна.

      – Возраст?

      – Двадцать пять от роду.

      – Место рождения?

      – Здесь, в Москве родилась.

      – Социальное происхождение?

      – Это как?

      – Из рабочих, крестьян, дворян, мещан, служащих?

      Женщина слегка задумалась:

      – Из мещан… вроде бы.

      – Род занятий?

      Она опять задумалась:

      – Раньше на почте работала.

      Фельдман ещё ближе подвинул стул.

      – Это раньше… а сейчас?

      Ей нечего было сказать. Фельдман приподнялся на стуле.

      – Молчишь? Так я за тебя отвечу. Нынешнее твоё занятие спекуляция и контрабанда; перепродажа ворованного с государственных складов. Знаешь, что за это бывает? Твоему Миклашевскому не отвертеться от расстрела. Хочешь вслед за ним, контра поганая?!

      Он наблюдал за её испуганным лицом: «Нет, она в самом деле хороша. Сейчас бы с ней где-нибудь в другом месте… Неужели и её в расход?»

      Между тем Анна разрыдалась:

      – Да никакая я не контра… я с блатными имею дело.

      – С кем именно?

      Савельева пришла в себя.

      – Я… я любовница Яньки Кошелькова.

      Если бы в это время за окном раздался мощный взрыв, Фельдман и то бы не был так шокирован, как после услышанного. Пенсне самопроизвольно подскочило у него на носу:

      – Что-что?!

      – Я любовница известного бандита Кошелькова.

      Следователь Фельдман резко поднялся, обошёл стол и, подойдя к Анне, склонился, опершись одной рукой на край стола.

      – И ты это можешь доказать?

      – Он сам любил повторять, что он – Кошельков. Он у меня не раз ночевал.

      – Ха… этого мало.

      Теперь уже Анна с каким-то тайным чувством превосходства посмотрела в лицо следователя:

      – Если вы передадите меня из ЧК в уголовку, я вам сообщу такое…

      Фельдман и сам был готов передать ей в уголовный розыск, где бы ей светил срок, а не расстрел.

      – Обещаю передать.

      Анна Савельева выговорила не сразу, слишком уж непросто было произнести подобные слова:

      – Он мне рассказывал, как чуть было… чуть было не убил Ленина. И этот… как его… пистолет показывал, который отнял у него.

* * *

      Дзержинский срочно куда-то