Долина падающих птиц. Елена Филон

и авторитетнее её.

      – Ох, да, ты права. Фил слишком любит твоё красивое личико, – спохватилась, поправляя съехавший на бок парик.

      Взмокшая ночная сорочка сползла с моего плеча, и холодная рука Марго коснулась кожи. По обонянию ударил запах её невыносимо сладких духов, а лицо склонилось над моим и лоб защекотали кончики искусственных каштановых волос.

      – Глория-я-я-я… – с обожанием прошептала, сверкнув синими глазами, и мурашки вновь побежали по телу: от кончиков ледяных пальцев до самой макушки. – Глория, девочка, ты же знаешь, я не люблю причинять тебе боль, но… но иногда ты не оставляешь мне другого выбора.

      Внутри всё задрожало от страха, от неизбежности, грудь стянуло тугим кольцом и захотелось плакать… Громко, отчаянно, с подвываниями. Вот только… слёз уже давно не осталось. А голос сел от долгих бесполезных криков по ночам.

      Но в этот раз, как ни странно, Марго не стала делать мне больно. Думаю, моё поведение, мой сломленный дух и моё исцарапанное лезвием тело, наконец начало приносить ей долгожданное удовлетворение.

      – Давай, будь послушной девочкой и поблагодари меня за доброту, ведь я принесла тебе завтрак раньше, чем сама поела, – ласково улыбнулась Марго, что навело ещё больше жути.

      – Спа…сибо.

      – Что? Не слышу.

      – Спасибо.

      – На здоровье, девочка, – припала алыми губами к моему лбу, наверняка оставив жирный след от помады, затем спустилась ниже, едва ощутимо оставив поцелуй в уголке рта, и вновь раздался стук каблуков по холодному бетонному полу.

      Повернув голову набок, лёжа на скрипучей ржавыми пружинами койке, с ужасом наблюдала, как Марго разливала по стаканам жидкость тёмно-красного цвета: мне и себе.

      – Томатный сок, – бросила взгляд на меня и вновь с обожанием улыбнулась. – Ты ведь любишь томатный сок?..

* * *

      – А вы любите томатный сок, доктор?

      – Не особо, – спустя паузу отвечает Ева.

      – А меня вот им как-то каждое утро поили. До сих пор чувствую во рту его мерзкий привкус.

      Бросив взгляд в личное дело, доктор негромко прочищает горло, позволяя себе эту маленькую слабость, и вновь поднимает глаза на меня.

      Тут её винить не в чем. Одно дело – читать историю на бумаге, написанную с моих слов чьей-то рукой, и совсем другое – слышать от меня лично.

      Признаться, я бы не хотела быть на её месте.

      Но раз доктор так просит…

      – Дело о моём похищении возбуждать не стали. Потому как моя мать заявила, что подобные «загулы» для меня не редкость. А Марго вдруг бесследно исчезла. В общем, ничего нового: меня как обычно не стали принимать всерьёз.

      – Твой похититель… исчез?

      – А разве не так сказано в деле?

      – А какая твоя версия, Ника?

      – Малоправдоподобная, – в ответ невесело, и награждаю Еву насмешливым взглядом. – Мне продолжать, или как?

      – Здесь сказано, что дом, в подвале которого тебя держали, сгорел дотла в тот же день, когда тебе удалось спастись.

      – Какая ирония, не правда ли, доктор?

      – А