Эрагон. Вилка, ведьма и дракон. Кристофер Паолини

работала, вам нужно покровительство гильдии каменщиков?

      Отец изумленно выгнул бровь:

      – Нет, раз уж на то пошло. А что?

      – Так я и думал, – ответил Торнак. А потом вручил Эсси вилку. Она была совершенно чистая, ни капельки крови. – Держи, Эсси, дочь Сиглинга. На ней заклятие, она никогда не сломается. Если Хьордис снова будет мучить тебя, ткни ее хорошенько, и она отстанет.

      – Эсси, – предостерегающе произнесла мама.

      Но Эсси уже приняла решение. Торнак прав: бегством делу не поможешь. И эта причина была не единственная. Хотя дома ей спокойнее, чем где угодно в других местах, все же нельзя рассчитывать на то, что родители отведут все беды. Это доказала схватка в зале таверны. Остается только одно: научиться самой защищать себя и свою семью.

      Она взяла вилку и торжественно сказала:

      – Спасибо.

      – У каждого хорошего оружия должно быть имя, – проговорил Торнак. – Тем более у волшебного. Как ты ее назовешь?

      Эсси задумалась на секунду и ответила:

      – Мастер Тык!

      По лицу Торнака расплылась широкая улыбка, а из глаз исчезли последние тени. Он от души, сердечно рассмеялся:

      – Мастер Тык! Мне нравится. Очень метко. Пусть Мастер Тык всегда приносит тебе удачу.

      И Эсси тоже улыбнулась. Ну и пусть мир большой и страшный, зато теперь у нее есть волшебное оружие. У нее есть Мастер Тык! Может быть, Карт ее простит, если она возьмет и хорошенько ткнет Хьордис. Эсси словно наяву видела, каким станет лицо этой нахалки…

      Затем мама спросила:

      – Кто… кто же вы такой на самом деле?

      – Просто один из тех, кто ищет ответы, – отозвался Торнак.

      Эсси подумала, что сейчас он повернется и уйдет, однако он положил ладонь ей на левую руку и произнес слова, которых удивленная девочка не поняла, и те проникли куда-то вглубь, словно дергая мышцы за невидимые веревочки.

      – Оставьте ее в покое! – Папа потянул Эсси к себе, но Торнак уже шагал прочь, и плащ развевался у него за спиной, как темное крыло.

      Когда Странник свернул в переулок, папа с мамой кинулись ощупывать Эсси руки и ноги.

      – Тебе не больно? – тревожилась мама. – Что он тебе сделал? Ты…

      – Все хорошо, – ответила Эсси, хоть и была в этом не совсем уверена. – Я… ай! – По левой руке взбежала жгучая, щекотная боль, как будто ее кусали тысячи муравьев.

      Эсси снова вскрикнула, рванула манжету, закатала рукав…

      Верхняя часть предплечья менялась на глазах. Длинный припухлый шрам разглаживался, превращаясь в чистую здоровую кожу. Он уменьшался и уменьшался, пока от него не осталась лишь крохотная красная черточка. Она не исчезла совсем. Осталась как напоминание о пережитой боли. О победе.

      Эсси не верила своим глазам. Прикоснулась к обновленной коже, подняла глаза на родителей. И на этот раз не стала сдерживать слезы, хлынувшие по щекам.

      – Ох, Эсси, – только и вымолвил папа.