Короткое, как вздох, прощай…. Джасур Исхаков

слышится грохот разбившегося стекла.

      – Где ты шляешься? – голос матери Лолы.

      – Мама, ну прошу, не кричи! Соседи услышат!»

      Асик перестает читать.

      – Слушай, ну почему многие сцены ты прячешь от зрителя? Это так интересно – как реагирует мать этой твоей Лолы на её ночные приключения!

      – Иногда лучше додумать, – сопротивляюсь я.

      – Ты отстал от жизни. И от театра! – говорит Асик менторским тоном. – А следующая сцена, с этим железнодорожником, о чем она, можешь мне объяснить? Читаю.

      «Из своей квартиры выходит Тельман. На нем форма железнодорожника, в руках маленький чемоданчик. Он открывает пачку «Севера», долго разминает папиросу. Закуривает, замечает соседа.

      – Доброе утро, Исаак Давыдович…

      – А, Тельман… Здравствуй…

      – Что, не спится?

      – Да вот, бессонница замучила. Ровно в три, как петух, просыпаюсь, ворочаюсь и никак не могу заснуть.

      – А вы попробуйте до ста досчитать. Например, один вагон, два вагона, три вагона – ну и так далее… И заснете!

      – И до тысячи считал, правда не вагонов, – не помогает.

      – Ну, тогда перед сном надо стопочку выпить…

      – И это я пробовал. Ерунда… Знаешь, даже хорошо. Каждый день солнышко встречаю. А ты что так рано?

      – Сегодня важный день… Поведем состав в двести вагонов! По примеру донецкого машиниста-стахановца Титаренко. Слышали про такого?

      – Кто же не знает орденоносца Титаренко?

      – Товарищ Васлиев, наш секретарь парткома, вчера нам сказал: «Ваше начинание – бросок в будущее! В коммунизм!» Красиво?

      – Красиво… Но зачем?

      Тельман подходит к Исааку ближе и, понизив голос, говорит:

      – Только между нами… Я тоже так думаю. Зачем эта показуха? Но я вам ничего не говорил, ладно?

      – Конечно!»

      – Так, о чем эта сцена? – настойчиво повторяет Асик.

      – А о том, что жили мы тогда по двойным стандартам: думали одно, говорили другое! – злюсь я.

      – И кому это сейчас интересно? Всё это в прошлом, и поэтому это скучно!

      – Если тебе скучно, тогда не слушай и не читай!

      – Не нервничай так! Я же по-хорошему. Вот, пожалуйста, монолог об Исааке Давыдовиче. Почему именно о нем? И вообще, кто у тебя главный персонаж?

      – Все в моей пьесе одинаково важны, неужели не понял? А главный персонаж – Рассказчик снов. Пожалуйста, почитай, я устал.

      Асик читает:

      «Исаак Давыдович… Когда я вспоминаю о нем, у меня сжимается сердце. Он работал продавцом в обувном магазине на улице Кирова. Его жена Броня продавала газировку на углу Лахути и Энгельса. Гриша, их сын, был моим лучшим другом, и когда его мама звала его к обеду, Исаак Давыдович строго говорил ей: «А почему только Гриша? Что, у тебя не хватит тарелки супа и для него?» Позже я узнал, что Исаак Давыдович пережил три еврейских погрома, в которых погибла вся его родня. А в сорок первом, когда они бежали из Одессы, от осколка фашистской авиабомбы погибла их десятилетняя дочка. Исаак Давыдович был очень добрым,