Alatis. Наследие. Книга 2. Грейс Амбер Ланкастер

я не смог настоять на своем. Но все же с ним мне было спокойнее и надежнее. Голос моего здравого разума всегда звучал, как голос Иеронима. Возможно даже, что он и исходил из его уст.

      – Все слова, что ты сказал, это правда? – спросил я, не доходя дверей зала.

      Он остановился и взглянул на меня.

      – Конечно. Зачем же мне было их говорить тогда, если это была ложь?

      – И всё же я не могу поверить, что ты согласен оставить близнецов и Анжели, и отправится на, возможно, последнее задание в наших жизнях. Я не говорю, что будь я на твоем месте, то сам бы отказался, но это решение мне не понять.

      – Не забывай, все же ты на половину человек, и твои чувства мощнее наших, их тяжелее понять и соответственно, контролировать. – ответил он, усмехаясь.

      – Может быть ты прав. Но они-то мне и помогают принимать мои решения. – ответил я, словно защищаясь.

      – Идем. – ответил он, открывая двери зала.

      Я остановился у входа. К горлу подступил ком, и я почувствовал, что не могу сойти с места.

      – Что? – спросил Иероним, оглядываясь на меня.

      – Чувствую себя как в первый раз на задании. Помнишь? Только теперь я выношу решение.

      – Да. Давно минули те времена…

      – Точно. Мы старше, ответственности больше, опыта больше, и только времени остается с каждым разом все меньше.

      – Если ты отступишь назад, тебя никто не будет винить. – сказал он, глядя мне в глаза. – Но лучше сделать это сейчас, чем в последний миг.

      – Нет. И мне эти разговоры не по душе. – ответил я, решительно шагая к двери – Просто ностальгия нахлынула.

      Толкнув двери, я вошел в Алый зал. Он назывался так благодаря гобеленам, висевшим на стенах. Зал был круглой формы, с полами из дерева вишни, выложенными «елочкой», которые от времени приобрели грязновато-бурый оттенок. У самого потолка в стенах располагались витражные окна – совершенно бесполезные для обзора, но пропускающие немного света и воздуха в зал. Из-за старых рам так называемых слуховых окон, пару десятков лет назад во время сильного ливня дождевая вода залила гобелены, висевшие на этих же стенах ниже. Натуральные краски, которыми были окрашены нити, растеклись по полотнам, испачкали стены и пол. За счет того, что преобладающее большинство оттенков на картинах, изображенных на полотнах гобеленов были выкрашены терракотовыми и красными оттенками, то и весь зал, носивший прежде имя «Круглый», в одну ночь стал алым. Испорченные гобелены заменили, полы оттерли, а вот стены так и остались кроваво-красными, словно покрытыми разводами свежей крови. Довольно устрашающе, правда? Но благодаря новым люстрам, сменившим старые канделябры, которые никак не справлялись со своей прямой обязанностью, сделали зал более приветливым, а обстановку – теплой. Круглая форма и круглый стол, позднее установленный там, навеивали мысли о легендах об короле Артуре и его рыцарях. Поэтому зал получил название «Алый» и был официально назначен залом для переговоров и проведения важных встреч. А недавно я приказал снабдить этот самый зал необходимой техникой, чтобы проводить своеобразные брифинги и совещания. Типа того, которое сейчас