Секс/Ложь/Джанки. Глеб Андреевич Васильев

чарт»

      Джанк №12: Контрапункт

      Иногда я впадаю в спячку. В среднем получается года на два. Это нормально. Мне снятся красочные страны, море, сахарная вата, пляжи с шоколадными девушками топлес. Потная усталость велосипедных прогулок приятна. От приснившихся экзотических напитков голова жужжит сытой мухой. Мое тело приобретает волшебную упругость и приятный золотистый цвет, волосы выгорают до чистой платины. Если заглянуть по ту сторону солнечных очков, можно захлебнуться счастьем. Совершаю набеги на магазины беспошлинной торговли, граблю бары, танцую на столах. Читаю стихи стюардессам, щиплю за попы горничных, улыбаюсь официанткам.

      Я опоздал. Понимаешь? Я не знал, что это в принципе возможно. Когда сидел с тобой на лавочке, смешно надувая щеки, выдувал фонтанчик табака из папиросы и набивал опустевшую гильзу зеленым, трамбуя зелень стержнем гелевой ручки. Не думал, что могу опоздать, когда отогревал твои побелевшие на морозе пальцы травяным дыханием. Даже когда ты плакала и говорила, что больше так не можешь, что все это тебя убивает, я плакал вместе с тобой, но не верил в возможность опоздания. Ты отказывалась от меня, но я не верил в такую искренность. Я могу все изменить, работаю над этим. Мое «могу» не знало ни прошлого, ни будущего времени. Находясь здесь и сейчас, как заставить себя подумать, что опоздаешь? Что ж, я глотаю факты, без них я умру с голоду. Проглотил и этот.

      Возвращаюсь домой. Слезы умиления, голос девочки Дороти, говорящий «нет ничего лучше, чем дом». По мне скучали. Тут же метастазами пухнет вечеринка. Гремя льдом в бокале, я показываю фотографии. На одной мои плавки чуть сбились. Все смеются. Секретарша приносит ворох писем, на мониторе алеют сотни сообщений. Все заходят и спрашивают «ну, как?». Письма в корзину, сообщения шифтом сверху вниз и делитом туда же. Отлично, друзья мои. Превосходно. Телефон тоже спрашивает «ну, как?». Лучше не бывает. Игра в снежки, посиделки с абсентом, грабеж супермаркетов. Новые и старые фильмы один за другим проходят навылет.

      Ты не верила, что окажешься в будущем. То есть в таком будущем, где я, уже опоздавший, останусь в прошлом. Ты плакала и говорила, ну почему, все ведь было таким прекрасным, объясни мне, может быть я дура, но я ничего не понимаю. А я и сам не понимал. Ты хочешь, чтобы я ушла? Нет. Чтобы осталась? Не знаю. Нет, конечно, хочу. Только не знаю чего. Тогда я уйду, говорила ты, бросаясь в слезной пелене к двери. Я тратил время, не пуская тебя. Если бы я знал, что опоздаю, изменило бы это хоть что-нибудь? Не знаю. Наше непонимание уравновесилось, но твое неверие оказалось сильнее моего незнания.

      Затем, ради разнообразия, руины древних цивилизаций в уютных местечках, где даже пауки и змеи позируют и улыбаются, завидев меня и нацеленный на них объектив моей мыльницы.

      В твоих словах и мыслях мне видится обреченность. Как будто ты опоздала на все поезда, теплоходы и самолеты разом. Даже на те, отправление которых еще и не появлялось расписании. Все деньги тратишь на билеты, складываешь их в обувную коробку, горько вздыхая