Мертвый сезон в агентстве «Глория». Фридрих Незнанский

      — С непривычки и у мужика башка кругом пойдет, — поморщился Грязнов, искоса поглядывая на труп на столе. — Подай-ка шкатулочку... Ты поглядел, я тоже хочу... Н-да... Поди, не на один миллиончик тянет. В «зеленых». — Грязнов тяжко вздохнул. — Ладно, вызывай дежурную оперативно-следственную группу.

      — Вы «пальчики» Аракеляна прихватили?

      — Сейчас подвезут.

      Грязнов вышел в соседнюю комнату и снял телефонную трубку.

      — Привет, Константин Дмитриевич, узнал?.. Ну так вот, он самый. Клюнуло. Клюнуло, говорю! Я твой списочек при себе всегда ношу. Считай, одна из вещиц у меня. Первая в списке... Не бойся, у меня как в сберкассе! Хо-хо-хо! Не все же банки коммерческие! Приеду.

      Вернувшись в гостиную, где лежало тело Аракеляна, Грязнов некоторое время смотрел на него, потом обернулся к Самохину:

      — А ты что скажешь, майор?

      — Разборка, Вячеслав Иванович.

      — Кого — понятно. С кем?

      — А с чеченцами.

      — Ну вот тебе! Чуть что — сразу чеченцы!

      — Так ведь строгая работа. По ритуалу.

      — А за что?

      — Могли быть долги по старым авизо. Народец-то упрямый.

      — Барахлишко проверил?

      — Все, похоже, на месте. Деньги, документы, ключи, сигареты, зажигалка... Золотая, между прочим.

      — Золотая зажигалка? Плюс золотая диадема с камушками. Опять же деньги в бумажнике из крокодиловой кожи, документы...

      — А ведь точно! — улыбнулся опер. — Бумажник из крокодила. Как догадались?

      — Миллионеров без крокодилового бумажника, Коля, не бывает. Или почти не бывает, — ухмыльнулся Грязнов. — Значит, уверен — чеченцы?

      — А больше некому!

      — И много их в «Метрополе» проживает?

      — Семнадцать человек.

      — Да... Чтобы справиться с Левоном, более чем достаточно. А ты, Николай, когда-нибудь видел, чтоб чеченец не взял денег, золотую зажигалку, не говоря уж о крокодиловом бумажнике?

      — Не приходилось, — помолчав, смущенно ответил Самохин.

      — Мне тоже не приходилось. Добавь, что они не только ничего не взяли, но еще оставили для нас с тобой подарочек, о котором ты сам уже прекрасно выразился: ни словами сказать, ни пером описать. А?

      Самохин в ответ лишь гулко кашлянул.

      — Значит, поступим так. Приготовь мне списочек всех зарубежных граждан-мусульман, проживающих или уже проживавших в гостинице. Это первое. А второе... Вот эту шкатулочку ни ты, ни твои ребята даже в глаза не видели. Почудилось вам. Примстилось, понял, Коля? А я ее с собой заберу. Что-то подсказывает мне, будто эта шкатулочка может увести нас совсем в другую сторону. Я тут посоветуюсь с одним умным человеком, и мы решим, что делать с ней дальше. А пока вы ее не видели, понял?

      — Так точно. Нам всем троим примстилось, — серьезно ответил Самохин.

      — Водителя «ауди», надеюсь, не отпустили?

      — В дежурке. Чаи гоняет с моим Мишей Сироткиным.

      — Буду в дежурке. Если что, там и найдешь...

      Водитель имел непосредственное отношение к органам — это Грязнов определил с первого