Дурманящие запахи острова. Александр Матвеев

же выдал:

      Глубока, как ночь, зима,

      Снег висит как бахрома…

      – Мирский, это ты сам придумал?

      – Это Осип Мандельштам! А я буду романы писать. Позже начну, на Сахалине.

      Девчата в восторге от него! Бывало, в одесском парке им Т. Г. Шевченко на танцплощадке сами приглашали на танец. Красавец! Лицо – крупное, волосы волнистые, широкоплечий. Куда Севе до него?! Сева – тонкий и высокий, застенчив не в меру. Хотя Бог силой его не обидел. Когда пацаны в шутку задирались, то Мареев любого мог скрутить своими жилистыми руками.

      Несколько дней в Москве пролетели как сказочная карусель. Мама Мишки, Марья Борисовна, готовила очень вкусно, старалась побаловать ребят домашней едой, вечерами – в кино или просто гуляли по Тверской, наслаждаясь свободой и мечтая о будущих морских походах.

      – Я, Сева, долго в штурманах не задержусь. Капитаном скоро стану. Представляешь: капитан Михаил Мирский! Звучит?

      – Мишка, так нам ещё матросами надо трубить и трубить, пока не наработаем нужный ценз для получения рабочих дипломов. Наши пока не дают права занимать штурманскую должность. Ведь так?

      – Прорвёмся, Мареев! Всегда есть исключения. На месте разберёмся.

      И правда, потом на месте Мишка разобрался: начинали друзья матросами на старом-престаром пароходе под названием «Ванцетти», но через пару месяцев Мишка – уже на должности третьего помощника капитана. Фортуна, судьба-индейка: помощник заболел, его списали на берег, а Мишка занял свободное место. И в парке на танцплощадке, и в море – везде первый!

      Пройдут годы, и Мареев вспомнит в стихах матросскую жизнь на пароходе «Ванцетти», будет Мишу Мирского видеть сквозь строчки:

      В памяти былое всплыло вдруг:

      Чёрный корпус, бело-белая труба!

      Помнится ль тебе, старинный друг,

      Как играла с нами, юными, судьба?

      А тогда, из Москвы на Ярославском вокзале Михаила провожала мама. У вагона она отозвала Севу в сторонку и неожиданно для него сказала:

      – Сева, я хочу тебя попросить присмотреть за Мишкой. Ты из села, всё видишь и всё понимаешь. А Мишка… Боюсь, попадёт в какую-нибудь историю.

      Испытывая неловкость от того, что ему дают такое деликатное поручение, Сева пообещал.

      Ещё до посадки он заметил в стороне пару: очень красивая девушка с раскосыми глазами прощалась с коренастым мужчиной, постарше её возрастом. Если бы красавица вдруг, по какой-то необъяснимой причине, позвала Севу за собой, он, не задумываясь, остался бы на перроне с ней, пусть бы этот коренастый катился в своём поезде на Восток. Поднимаясь в вагон, он несколько раз оглянулся на красавицу, и та бросила быстрый взгляд в его сторону. Заметила! Сердце ёкнуло и быстро застучало… Из вагона – девушки не видать. Эх… зацепила! Все мысли – о большеглазой, высокой незнакомке с распущенными чёрными волосами. И вдруг… Словно сама фортуна явила лик и улыбнулась Всеволоду: в проходе вагона незнакомка прошла к своему месту в соседнем купе, даже не замечая Всеволода. Батюшки мои, вот удача!