Сделано в Швеции-2. Брат за брата. Андерс Рослунд

что социальная тетка глядит на него.

      Социальная тетка?

      Он не запомнил, как ее зовут – потому что ему наплевать, как ее зовут.

      – Да?

      – Ну так как? Может Агнета заглядывать к вам?

      – Кто это – Агнета?

      – Она живет на втором этаже. Мамина подруга. Часто бывает здесь. И она хорошая, как те, из нашего списка дежурных.

* * *

      Винсент сидит в кровати, вернее – полулежит, спина дугой; едва социальная тетка удалилась на второй этаж, как он помчался в туалет. Потом ему пришлось заново обматывать бинтами живот.

      Феликса, кажется, отпустило – он дышит спокойнее, привалился к кровати. Младшему – забинтованному – похоже, уже не так страшно.

      – Лео, ну что там? Она убралась? Как будто да.

      – Она скоро вернется.

      – Сказала что-нибудь про маму?

      Лео опускается рядом с братьями, тоже приваливается к жесткому краю кровати.

      – Феликс, ее не будет еще несколько дней.

      – Сколько?

      – Несколько.

      – Сколько?

      – Я не знаю.

      – Сколько?

      – Я не знаю.

      Феликс недоволен. Лео замечает на лице брата знакомое выражение: тот собирается задавать вопросы, пока не получит ответа. Сейчас ответа нет. И Феликс как будто понимает. Он больше не твердит «сколько?», он начинает смеяться – такого смеха никто из них еще не слышал. Хихиканье, которое образуется не внутри, как обычно, а рождается прямо на губах, приходит из ниоткуда и ни с чем не связано. Постепенно сила его нарастает, и Феликс, подхихикивая, начинает говорить о мумии в кровати, о легавом и соцтетке, потом – о кровавых лужах на полу, блин, Лео, кровь же брызгала прямо фонтаном! Феликс хихикает, и у Лео больше нет сил его слушать, он залезает в кровать к Винсенту.

      – Все хорошо, братишка?

      С животом покончено. Забинтован полностью. Белые бинты, новые, тщательно уложенные слои. Но пальцы правой руки свободны, и Винсент подносит их ко рту, прежде чем ответить. Он тянет бинт на верхнюю губу.

      – Да.

      А потом опускает бинт под нижнюю губу.

      – Нет.

      И еще, выше. И еще, ниже.

      – Да. Нет.

      Выше, ниже, маленькое отверстие, где рот, закрывается и открывается.

      – Да. Нет. Да. Нет. Да. Нет.

      Лео осторожно гладит его забинтованную щеку.

      – Хорошо, братишка. Молодец.

      В этот момент в дверь звонят, снова.

      Лео плотно закрывает за собой дверь комнаты и бежит на звук однообразных трелей.

      Соцтетка. А за спиной у нее – Агнета.

      Улыбаются.

      – Мы сделали, как ты предложил.

      Соцтетка улыбается шире, говорит-то она.

      – Агнета приглядит за вами. По крайней мере – вечером, ночью и утром. Все, с этим разобрались.

      Ее пальто висит на крючке; она застегивает пуговицу за пуговицей и долго смотрит на Лео, который надеется, что обе они стоят достаточно далеко, что не слышат хихиканья.

      – Но остается еще кое-что.

      – Что?

      – Агнета может приходить столько раз, сколько ей понадобится.