Куда ведут наши следы. Михаил Жванецкий

вот её и придумайте.

* * *

      Что значит выпить?

      Он не понимает, что он говорит.

      Я не понимаю, что я говорю.

      Но мы понимаем друг друга.

* * *

      В Одессе я вошёл во двор, там сидели две дамы в купальниках. Они закричали: «Как вам не стыдно!»

      Я вышел растроганный.

      Сейчас разве кто-то так кричит?

      Разве кому-нибудь бывает стыдно?

* * *

      Женщина за рулём – что пешком.

      Стиснув зубы, преодолевает бордюр.

      Задыхается на подъёме.

      Приподымает юбку, въезжая в лужу.

      Вытирает лицо платком, когда обрызгивают лобовое стекло.

      Полное слияние с автомобилем.

      И лёгкое непонимание его устройства.

      Говорящему со сцены

      Чем отличается написанное от сказанного?

      Главным – написанное можно пропустить, от сказанного не уйдёшь.

      Тяжёлая штука – слушать сказанное: не ляжешь, не отдохнёшь, не заткнёшь его.

      Он говорит. Ты сидишь. Ещё заплатил за его говорение. Это подразумевает, что ты получаешь удовольствие. Хотя на твоём лице отвращение. Отвращение на всём протяжении сказанного.

      Ты спокойно интересуешься у говорящего: «А я могу это где-нибудь прочитать?» – намекая на то, что тебе это хочется выбросить, хотя ему кажется, что ты собираешься это изучать. «Нет, – говорит он с гордостью, – это пока только в устном виде». – «Жаль, – говоришь ты, – искренне жаль, хотелось бы подержать это в руках». – «Но вы можете записать это на магнитофон». – «Конечно», – говоришь ты, содрогаясь и представляя, как ты выбрасываешь дорогой аппарат.

      Вот за что люди так ценят написанное, переплетённое. На помойку идёт труд сотен людей: истории, случаи, громыхающие столкновения, убийства.

      Из жизни перетаскивают в литературу. Из литературы – в жизнь. Уже без запаха, без волнения, без крика матери.

      А если осядет в голове как сказанное, как увиденное – вы никогда не избавитесь от этого. Вы будете мотать долго головой: «Я же это слышал собственными ушами», – будто это о чём-то говорит.

      Что такое, господа?

      Нам капиталисты стали поставлять не всегда качественные товары. Их надо ремонтировать, надо бегать, волноваться. Что такое? Это же заграница! У них должно быть безотказно.

      Мы же на них надеялись.

      Мы же на них рассчитывали.

      Мы же им верили.

      Как же? Что же? Нам, что ли, производить? Вы представляете? Я вообще не представляю. Это же замкнутый круг. Это хуже, чем раньше… Раньше нашего не было, а там было не достать. И всё в порядке: значит, памперса не знаем, стираем в тазу – всё в порядке.

      А сейчас же другое дело. У нас нет по-прежнему, а там – низкого качества.

      Куда бежать?

      Я надеюсь, они не доведут нас до того, чтоб мы сами кондиционер клепали. Мы же хотим жить как люди и одеваться как люди.

      И питаться как люди.

      И умываться как люди.

      И развлекаться как люди.

      И кататься как люди.

      И лечиться как люди.

      А отечественными разработками ни питаться, ни лечиться, ни одеваться, ни умываться, ни кататься – только разбираться.

      Господа, держите качество, не доводите