Куда ведут наши следы. Михаил Жванецкий

быть, придётся пригласить лондонских профессоров.

      Все вместе мы ему найдём индивидуальность, и своё неповторимое лицо, и свой особый почерк в искусстве.

      Всё, что нужно для великого актёра, у него будет.

      Мы ему ищем.

      Он дорисует, сакцентирует.

      Остальное мы в нём всколыхнём.

      Он возьмёт зал, но зал, а не эту халабуду без огней.

      Он, в сущности, танцор.

      Мы в нём это развиваем.

      Хотя негде абсолютно.

      И скованность у него пройдёт.

      Он так и не смог ничего показать и просто удрал со сцены.

      Это чувство ответственности перед великим отцом.

      Ваш приезд к нам вызвал вакханалию праздника, волнения и суеты.

      А он танцор и будет им.

      Но негде.

      У нас нет танцевального зала…

      Хорошо, будет проект, Геннадий Петрович.

      Вы смотрите на Юру не как на свершившийся факт, а как на заявку.

      Да, пока без результата.

      Результата не достигнешь без мата, без зеркал, без трапеции, без трико, пуантов, испанских и русских костюмов.

      Нам камзолы необходимы, маскарадные маски, сапоги…

      Даже для чечётки нужны специальные накладки и помост.

      Он будет бить степ.

      Я всю жизнь бил степ.

      И он будет бить степ…

      Мы с ним вместе будем бить степ…

      Видели «Вечер в Гаграх»?

      Я тоже видел…

      Юра тянется в искусство.

      Отец Юры тянется в искусство…

      Мы все здесь, как говорится, тоже тянем всех, кто тянется.

      А при наличии новой крыши на здании, туалетов и особенно…

      Почему Юра должен покрываться потом во время занятий?

      У нас отобраны красавицы вокруг.

      А Юра высокий, стройный парень.

      Зачем ему потеть?

      Кондиционер в кабинет директора, кондиционеры ведущим профессорам, а потом в будущий спортзал и актовый.

      Ну, это проектом предусмотрено.

      Это всё реминисценция, или, как сейчас говорят, римейк, сиквел и саундтрек.

      Юра тянется к английскому, а у нас нет фонетического кабинета, аппаратуры, ларингофонов и зубоврачебного кресла.

      А не дай бог, Юра осипнет.

      Шекспир и Островский часто требуют крика в своих сиквелах.

      Ему придётся воплощать на сцене драки, убийства, перекрывать рёв многотысячной толпы, сражаться с озверевшими монголами, а где у нас медпункт? Кто дежурит у аппарата для измерения давления крови и высоты тела?

      Всё продали за долги – мой предшественник приватизировал медицинскую кушетку и бинты, зелёнку и кровоостанавливающий жгут.

      А «Скорая» сейчас добирается позже, чем снегоочиститель.

      И без медикаментов.

      Медпункт в нашем деле главный, при наличии спортзала, актового зала, вечеров отдыха и актёрских театрализованных драк, и стилизованных мордобоев в общежитии.

      Наверное, Юра захочет его посетить…

      Общежитие.

      Каждому хочется узнать, где толпятся отобранные нами таланты и красавицы.

      Геннадий Петрович, я туда Юру не пущу!

      Трупом лягу.

      Прокрадусь