Самая совершенная вещь на свете. Тим Беркхед

в типичном случае размножаются среди кайр, но всегда обособленно и в щелях между камнями, откладывают яйца гораздо менее изменчивые, менее красочные, чем кайры. Я полагаю, что смог бы правильно идентифицировать значительно больше 90 % яиц гагарок или кайр, основываясь только на их окраске и узоре. Но Лаптон обнаружил ту крохотную долю представителей обоих видов, яйца которых были практически одинаковыми по окраске, и это заставляет меня задаться вопросом о том, какая доля генов, отвечающих за цвет яиц, является общей для этих двух видов.

      Я попробовал представить себе, как Лаптон год за годом раскладывает яйца в том или ином порядке. Расхаживающий по вершинам Бемптонских утесов, разглядывающий яйца, ставшие добычей «ск’лолазов», и уверенный в том, какие именно требуются ему в данный момент для коллекции. Всю зиму напролет он, должно быть, проводил долгие часы, исследуя эти находки, чтобы точно знать, что он уже получил и что ему нужно еще. Я могу представить себе, как он вновь и вновь переживает те моменты, когда у него дух захватывало от волнения при виде того самого яйца, приобретение которого делало коллекцию еще на шаг ближе к совершенству.

      Лаптон – это история; коллекционирование яиц – тоже в значительной степени история. Хотя их научная значимость может быть ограниченной, коллекции вроде собранной Лаптоном, по-прежнему имеют ценность. Несколько музейных хранителей, с которыми я разговаривал, пока писал эту книгу, рассказали мне, как в прошлом они уничтожили сотни яиц кайр – главным образом из Бемптона, – потому что при них не было никаких сопроводительных данных, так что они «не представляли ценности с научной точки зрения». Это несколько раздосадовало меня. Так часто нечто когда-то считавшееся бесполезным фактически оказывалось ценным, если рассматривать его в ином свете или с помощью другой технологии. Используя приемы, о которых прежние коллекционеры не могли иметь ни малейшего представления, сегодня можно взять крохотный фрагмент яичной скорлупы и извлечь из него ДНК, что позволит идентифицировать генотип самки, отложившей яйцо{27}. И кто знает: по мере того как продолжают совершенствоваться молекулярные методы, не станет ли в дальнейшем возможным восстановление отсутствующих данных по генетической информации, содержащейся в скорлупе. Коллекции вроде собранной Лаптоном обладают и культурной ценностью. Будучи ученым, я слишком хорошо знаю, что очень легко рассматривать мир сквозь единственные очки – ученые в очках часто полагают себя существами высшего порядка. Художественная компоновка яиц кайр Лаптона уникальна: она достойна выставки сама по себе, и я легко могу представить, что, если бы их вынесли из темных хранилищ Музея естествознания в Тринге, они вдохновили бы художников и других людей, позволив им увидеть мир природы в ином свете.

      Художники смогли бы увидеть не только эстетическое совершенство яиц; они смогли бы задуматься об их биологическом

27

Б. Стокке (личное сообщение, 23.01.2014) выделил ДНК из оболочек яиц. Относительно ценности музейных коллекций яиц см. также: Green, 1998; Green, Scharlemann, 2003; Russell et al., 2010.