Доказательство души. Т. Юрэй

тихо спросил Варфоломей, будто погрузившись в себя. – Я думал, что это очередная метафора. В итоге пространство тянется вниз из-за невообразимой массы объекта? А сам корабль левитирует у границы ямы, как бы по вершине водоворота? Но позвольте заметить! Есть же риск создать дыру в пространстве!

      – Вообще-то я хотел оснастить двигатель датчиками и сканером, чтобы он знал параметры гравитационного поля. Если двигатель будет правильно рассчитывать и программировать гравитационные силы, то никакую дыру вы не создадите.

      – Ох, – проскулил советник. – Корабль, который измеряет гравитацию планет и звезд, а потом изменяет её. Это как 2 в 4 степени, но в триллионных масштабах, – он потер затылок.

      – К тому же, суть принципа в том, что ткань должна возвратиться в исходное состояние, когда корабль пройдет путь. Двигатель будет искривлять пространство, пока не коснётся края «зоны искривления» от другой планеты. Его можно определить по столкновению кодов выравнивания.

      – Столкновению чего?

      – Ты обо всё догадаешься сам, когда создашь правильную симуляцию.

      – Зачем вы всё утаиваете? Чтобы знать гравитационные поля, мы должен создать продвинутый искусственный интеллект у двигателя! Раз у вас есть идеи, то помогли хотя бы его настроить.

      – А когда появиться яма, можно перейти к третьему этапу, – проигнорировал его просьбу Арагонда.

      – Ещё и третий? – вырвалось у Варфоломея.

      – Да. Теперь расстояния должны сократиться. В искусственной яме появятся две противоположные вершины – мы и наш дальнейший путь. Эти вершины над точкой искривления складываются. Как бы примагничиваются. Всё потому что два гравитационных кода притягиваются друг другу. Помнишь полюса? Считай, мы у корабля создаем противоположный полюс.

      – Несуразно! Космос – это не магнит! Или это метафора? – спросил Варфоломей задумчиво. Он почесал у рога, когда подумал, что вновь не смог уловить игру слов.

      – Вижу, ты совсем не заинтересован, – посетовал Арагонда и просопел.

      Варфоломей уловил в голосе разочарование, а тихое сопенье протянулось, словно гулкое эхо.

      – С чего вы так решили? – спросил советник угрюмо. – Да, я возникаю. Ворчу. Да, я скептичен. Но стараюсь вас понять и помочь. Я не отвернусь от работы и прототипа. Я помню, как чудил со своим двигателем.

      Помню первую наработку спутника, как вчера. Топливо – жидкий хладагент с тяжелыми атомами. Вот только действует не совсем на сгорание массы в топливе, а благодаря его мгновенной конденсации. Хладагент поглощает тепло сверхпроводника и программ фотонов, испаряясь. Газ может снова попасть в конденсатор и стать жидкостью.

      Двигатель я сделал полемагнитный, а спутник из сверхпроводника, чтобы он парил в ямочке над электромагнитным двигателем. Ведь сверхпроводники всегда стараются вытеснять из себя поле и так создают собственное, левитирует.

      «Сверхпроводник имеет собственное поле масс, потому не впускает в себя магнитное поле. И код этого поля привередлив к посредникам. Когда же Варфоломей поймет