Дедушка, не спи!. Евгений Башкарев

хороших людей. На тот период времени мне казалось, что Миша навсегда останется человеком, над которым будут издеваться. Люди, как он – мягкие, но противоречивые. Их сложно раскусить с первого взгляда. Но от них исходит скрытая несокрушимая доброта. Доброта из простоты. Я почувствовал ее почти сразу.

      Миша поздоровался, пожал мне руку и занял нижнюю койку одной из кроватей. Следом за ним в кубрик ввалились еще два поселенца. Олег и Игорь. Олег был толстым и высоким. Игорь – щуплым и низким. Когда они встали рядом, натянув на свои лица глупые улыбки, я вспомнил мультик «Астерикс и Обеликс» и рассмеялся, насколько они были похожи. Это чертовски точное внешнее сходство, но никак не внутреннее. Внутри этих ребят сидели злые гномики, и, чтобы увидеть их, долго ждать не пришлось. У Игоря был причесон в стиле хиппи, и он все время приглаживал свое достояние, подобно трепетной модели перед выходом на сцену. Олег был выбрит на лысо, и это придавало его голове размер пропорциональный телу.

      Надо заметить, что Олег выделялся из толпы еще на вступительных экзаменах. Парень двухметрового роста, весом под сто двадцать килограмм, походил на новоиспеченного чиновника, прибывшего на собрание, и совершенно не понимающего, что на нем делать. Его папа стоял рядом. По комплекции он был абсолютно такой же, как Олег. В руках сжимал кожаную борсетку. На лице хранил неприступность. Я еще подумал, что эти люди приехали «заряжать». Возможно, так и было, мне этого уже не узнать, потому что Олег покинул нас очень быстро. На вступительных экзаменах я бы ни за что не поверил, что он станет жить со мной в кубрике. Но так получилось, нас поселили вместе, и теперь Олег улыбался мне, а я не знал, что делать: радоваться и улыбаться в ответ или сказать что-нибудь. Какая разница. В тот момент ни одно, ни другое не смогло бы стереть идиотской улыбки с его лица.

      – Этот тип уже фонарь разбил на площадке, – заявил Игорь, обращаясь то ли к Мише, то ли ко мне.

      Но говорил он точно про Олега, который тотчас принялся смеяться во все горло. Когда человек смеется так громко и долго, его смехом невольно заражаются все вокруг. Но с Олегом почему-то все было иначе. От его смеха у меня по коже поползли мурашки. Я не понимал, что может быть смешного в том, что кто-то разбил на плацу фонарь, и теперь на вечернюю проверку нам предстоит строиться в темноте.

      – Дебил, – добавил Игорь, а Олег заливался слезами. – Смотри, тут каждая кровать с именем. Все, как я мечтал! Твоя сверху, моя снизу.

      Игорь пощупал матрац.

      – Только белья не хватает. Твоя мамочка приготовила тебе постелушку?

      – Неа, – прогыгыкал Олег и пощупал свой матрац.

      – Хреново! – Игорь пошатал кровать. – Надеюсь, она тебя выдержит, дебил!

      Он ткнул Олега в живот, и тот снова засмеялся. Поток слез и смеха грозился не остановиться никогда.

      – У меня дома кровать на кровать похожа. А это просто улет! Как будто вынесли из тюремной камеры! Будем паровоз