Написано кровью моего сердца. Книга 1. Перипетии судьбы. Диана Гэблдон

пытается дышать. Этот свистящий хрип астмы ни с чем не спутать, однако на всякий случай я взяла герцога за запястье и проверила пульс. Учащенный, но вполне ровный, а крупные капли на лбу – всего лишь пот из-за жаркой погоды, а вовсе не липкая испарина, обычная для инфаркта миокарда.

      – Здесь болит?

      Я указала на кулак, который тот все еще прижимал к груди.

      Герцог покачал головой, кашлянул и отнял руку.

      – Надо… лекарство… там… – выдавил он.

      Ясно: он пытается залезть в кармашек на жилете. Я просунула в него два пальца и выудила эмалевую коробочку, где лежал крохотный пузырек.

      – Что это?.. А, не важно.

      Я вытащила пробку, и в нос ударил резкий запах аммиака.

      – Нет, – твердо сказала я, заткнула пузырек и спрятала его вместе с коробочкой в карман. – Это не поможет. Вытяните губы и выдохните.

      Герцог выпучил глаза, но послушался.

      – Так, а теперь расслабьтесь и втяните воздух. Не рывком, а медленно, на четыре счета. Раз… два… три… четыре. И снова выдох на два счета. И опять вдох: в том же ритме. Да, вот так… Вдох на четыре, выдох на два. Да, все правильно. И не переживайте, задыхаться вы больше не будете, просто дышите так постоянно.

      Герцог кивнул.

      Я огляделась: мы стояли рядом с Локаст-стрит, отсюда рукой подать до аптеки Питермана.

      – Эй, ты, – велела я одному из носильщиков. – Беги в аптеку, принеси кувшин крепкого кофе. Он оплатит, – добавила я, рукой указывая на герцога.

      Вокруг понемногу собиралась толпа. Это плохо: неподалеку была хирургическая доктора Хебди, и он в любой момент мог выглянуть на шум. Сейчас только этого шарлатана с ланцетом наперевес нам не хватало.

      – У вас астма, – повернулась я к герцогу и встала на колени, чтобы видеть его лицо, пока считаю пульс.

      Сердце уже не частило, хоть стучало немного вразнобой: должно быть, тот самый «парадоксальный пульс», который иногда наблюдается у астматиков, когда на выдохе сердце стучит быстрее, а на вдохе замедляется. Хотя диагноз и без того понятен.

      – Вы знали?

      Он кивнул, выдыхая сквозь вытянутые губы.

      – Да, – коротко добавил он и втянул воздух.

      – К доктору обращались? – Кивок. – Неужто он рекомендовал вам нюхательные соли?!

      Я жестом указала на флакончик в кармане. Герцог покачал головой.

      – Это из-за… обмороков. Иногда… и такое бывает.

      – Ясно.

      Я запрокинула ему голову, рассматривая зрачки: вполне обычные на вид. Спазм ослаб, и герцог это тоже ощутил; плечи у него опали, синева с губ ушла.

      – Во время приступа астмы их использовать нельзя: кашель станет сильнее, мокроты будет больше.

      – …Да что ж вы столбом стоите-то, а?! Ну-ка, парень, живо беги за доктором! – донесся из толпы пронзительный женский голос. Я поморщилась, и герцог, заметив мою гримасу, удивленно приподнял бровь.

      – Поверьте, этот доктор вам не понравится.

      Я встала и задумчиво оглядела толпу.

      – Благодарю вас, но нет, доктор