Змеиная верность. Анна Акимова

почувствовала облегчение, оцепенение отпустило ее.

      – Чего «этого»? – с трудом ворочая языком, спросила она.

      – Не потворствуйте праздному любопытству, – медленно и монотонно произнесла Ада. – Это может кончиться плохо.

      Вдалеке лязгнула входная дверь подвала, послышались голоса. Ада отвернулась и неслышно скользнула прочь. Лиза, переведя дух и еле оторвав тяжелые ноги от пола, тоже двинулась к выходу.

      За поворотом подвального коридора Лиза увидела идущего ей навстречу замдиректора Петра Алексеевича Метельчука. За ним шли еще двое. В первом Лиза узнала одного из полицейских, которых видела вчера, а вот второй… Вторым был профессор Обухович. Вообще, профессор был в институте, и в частности в их лаборатории, нередким гостем, но встретить его здесь, в подвале, Лиза никак не ожидала.

      – Здравствуйте… – поздоровалась она и отдельно кивнула профессору: – Здравствуйте, Андрей Степанович!..

      Больше всего профессор Обухович походил на огромную, добродушную и очень элегантно одетую гориллу. Очень высокий, с массивной лысой головой, тяжелой челюстью и добрыми маленькими глазками под мохнатыми бровями. Узнав Лизу, он приветственно вскинул над головой обе руки.

      – Лиза, здравствуйте! – громыхнул он звучным баритоном. – После к вам зайду, поговорим! – И вся троица двинулась дальше, по направлению к террариуму.

      Лиза проводила их глазами и пошла к выходу. По пути она снова толкнула дверь, за которой надеялась увидеть Бахрама Магомедова, но дверь по-прежнему была заперта.

      В лаборатории было шумно и очень светло. Поскольку за окном стояла темень от обложного дождя, в большой общей комнате зажгли все лампы. Тарахтела кофемолка, стоял густой запах кофе, в большой круглой колбе на плите закипала вода.

      Людмила Пчелкина занималась любимым делом – накрывала стол для кофе. Утренний кофе в лаборатории фитопрепаратов был священной традицией, вроде английского файв-о-клока.

      Мужчины шумели, сгрудившись у стола Николашина. Слышался хрипловатый баритон Ивануткина: «Ивануткин так и знал!». Лиза прислушалась и удивилась – обсуждали не вчерашнее происшествие, а какой-то футбольный матч.

      Среди общего безделья работали только трое – Зоя Евгеньевна за своим столом, Саша Грачев, ковырявшийся в спектрофотометре, да маленькая лаборантка Диночка, старательно драившая раковину в огромных, ярко-желтых резиновых перчатках. Приглядевшись к несчастному испуганному лицу Диночки, Лиза поняла, что та сама придумала себе эту скучную и не такую уж срочную работу – только бы не сидеть в лаборантской наедине с призраком Ленки Кашеваровой.

      Зоя Евгеньевна, не обращая внимания на шум, что-то считала на калькуляторе и быстро записывала в тетрадь. Правой рукой, не выпуская шариковой ручки, она считала на калькуляторе, левой прижимала к носу платок. Глаза у нее были красными и больными.